Корона Толимана. Арина Теплова

и недоуменно посмотрела на него.

      Мужчина имел довольно внушительный рост, казался широк в плечах, и был одет в черный камзол и штаны того же цвета. Его густые светлые, скорее даже пепельного оттенка волосы, были собраны сзади и открывали высокий лоб и твердо высеченные скулы. Живые цепкие глаза насыщенного лазурного цвета, в обрамлении более темных бровей и ресниц, придавали выразительность его мужественному красивому лицу.

      Вдруг золотистое свечение над головой девушки исчезло, и Михаил понял, что она или разозлилась или испугалась, тем самым понизив свои вибрации. Только в этот миг он словно пришел в себя и понял, что ведет себя глупо. Он не понимал, что на него нашло и отчего его поведение вышло из-под контроля. Он быстро опомнился, наклонил голову в знак приветствия и глухо произнес:

      – Граф Чернышев Михаил Владимирович.

      Он замолчал, подняв на нее глаза и ожидая, что теперь представится девушка.

      – Я помню вас, – произнесла она и улыбнулась. – Когда я была мала, вы пару раз приезжали к моему отцу.

      Михаил поднял брови и вмиг понял кто перед ним, ведь было что-то неуловимо знакомое в миловидных чертах и мимике темноволосой прелестницы.

      – Наташа, Бог мой! Как же вы выросли! – улыбаясь, вымолвил Михаил. – И как же я сразу не узнал вас! Позвольте?

      Проворно приблизившись, он протянул руку, и она подала свою ручку для поцелуя. Тут же Михаила окутал ее медово-пряный запах, не ее цветочных духов, а именно ее природный запах присущий именно ей, который он явственно ощутил.

      Выпрямившись, он вновь уставился пораженным взором на девушку, понимая, что еще ни разу не встречал в этом времени подобное существо. А точнее человека с такой невероятной чистой аурой и, похоже, открытым «золотым треугольником». Подобного человек мог достичь только имея духовные вибрации не ниже четвертого измерения. Но разве можно было в этом лживом, кровавом мире страданий и боли достичь подобного? Таких высоких вибраций могли достичь в этом времени только праведники или отшельники монахи, удаленные от соблазнов этого развратного мира, или засланцы на эту планету типа него.

      – А я вас сразу узнала, – закивала она, вновь приветливо улыбнулась ему.

      – Михаил Владимирович! – раздался за ними бас Алексея Петровича. Резко обернувшись, Михаил увидел приближающегося к ним Огарёва, который тут же подал руку другу и добавил: – И какими судьбами ты у нас?

      – Проездом в Москве, по делам.

      – Целую вечность не видел тебя!

      – Ну уж вечность. Лет десять не более, – сказал просто Чернышев и его взор невольно вновь переместился на девушку, почтительно стоявшую рядом.

      – Пойдемте в гостиную, гости уже заждались тебя, Наташа, – сказал повелительно Огарёв, обнимая Михаила за плечи. – У нас сегодня именины. Ты прямо на праздник и пожаловал.

      – Вот как? – опешил Михаил, думая о том, что он действительно обремененный своими думами и делами, даже не соизволил узнать, что