Исполнитель опасных желаний. Марина Серова

лучше, – Элан критическим взглядом окинул комнату.

      – Ну, извините… – пробормотала я.

      – А все потому, что кто-то не захотел приходить днем. Вот интересно почему?

      – Потому что днем я ходила на пляж.

      Я не стала говорить, что на пляже я была не больше часа, но ведь я там была. Так что ответила вполне честно. А о том, что потом в течение дня мне хотелось полежать под кондиционером и почитать Агату Кристи, я благополучно умолчала.

      – Что-то загара на тебе совсем не видно.

      Это был удар по больному месту, но я сдержалась. Я не кинула в него венок и даже не шелохнулась в этом опостылевшем мне кресле. Человек рисует, не будем ему мешать.

      – У меня сильный крем для загара. Я забочусь о своей коже, – сквозь зубы процедила я.

      – Это правильно. А то, что кожа у тебя сейчас белая, это даже хорошо. Ну, все, теперь точно все! – Элан отложил карандаш, а левой рукой деловито провел по своей лощеной бороде. – Принимай работу.

      Я вздохнула с облегчением и резко вскочила с кресла. И тут же чуть снова в него не упала. Ноги и спина так затекли, что я с трудом двигалась.

      – Да ладно тебе! – рассмеялся Элан. – Ты же спортсменка.

      – Ну, знаешь… Спортсменка не спортсменка, а сидеть более часа в одной позе с хитро подкрученными ногами и держа при этом голову с расправленными плечами… – Я сделала парочку приседаний, быстро помассировала ноги, прохрустела спиной и подошла к мольберту.

      – Мне нравится, – честно ответила я. – Только мне кажется или ты слегка увеличил мой нос?

      – Разве? – Элан пристально посмотрел на мое изображение. – Да нет, нос как нос.

      – Ты хочешь сказать, у меня такой длинный нос? – не унималась я.

      – У тебя очень хороший красивый нос… Ну да, слегка с горбинкой, но тебя это не портит…

      – Тогда почему он на картине такой большой? Почти шнобель. Давай ты его немного подкорректируешь, – я добавила в свой тон немного капризности.

      – Хорошо, хорошо, я исправлю твой нос. Я же говорил, что надо было днем рисовать, освещение не то.

      – Да ладно тебе, будешь теперь валить на освещение. Так и скажи, что просто не смог воспроизвести мой нос таким, какой он на самом деле. Кстати, ты в основном пишешь пейзажи, говорил, что рисовать портреты и людей тебе не нравится. Так зачем ты все-таки меня рисовал?

      – Я же тебе уже объяснил…

      – Ой, вот не надо мне снова втирать в уши, что я такая прекрасная и у меня неземная красота, что ты не смог удержаться.

      – Если честно, не удержался. А вообще… у меня практически нет опыта рисования с натуры. Я имею в виду людей. Поэтому мне интересно было попробовать. Надо же совершенствоваться.

      – С этим я согласна. И, надо сказать, – я кивнула на мое изображение, – у тебя неплохо получилось. Не считая носа.

      – Нос я тебе исправлю, обещаю, но только не сейчас. Кстати, о самосовершенствовании… Через пару недель в Питере намечается семинар по технике суми-э.

      – Суми… что?

      – Суми-э – это живопись черной тушью, очень популярная в Японии. Также мне интересна техника