Где собака зарыта. Спенсер Куинн

Проходите, пожалуйста. Кабинет там, – он махнул рукой в сторону коридора. Взгляд Аделины последовал вслед за движением его руки, после чего остановился на лежащих на полу трусах. Берни это тоже заметил. – Э-э, она в отпуске, – сказал он. – Горничная.

      У нас что, горничная есть? Мне столько всего нравится в Берни – например, с ним каждый день узнаешь что-то новое! Но сейчас было не время об этом думать. Я пулей вылетел на улицу, домчался до булыжника в конце подъездной дорожки и задрал заднюю лапу. Тут же я услышал знакомое «тяв-тяв-тяв», и, все еще с задранной лапой, обернулся на звук – я могу голову почти на сто восемьдесят градусов повернуть, если понадобится – и увидел в окне соседнего дома Игги. Его, конечно, всегда приятно увидеть, но… Ой. Знаете что? Он тоже задрал заднюю лапу.

      Вскоре после этого мы уже сидели в кабинете – Аделина Боргезе на стуле для посетителей, Берни – за своим столом, я – неподалеку. Берни успел переодеться – теперь на нем были штаны цвета хаки, рубашка была заправлена, а на ногах красовались туфли, и выглядел он куда как лучше. Еще он сварил кофе. Я запах кофе обожал, хотя на вкус он мне не особенно нравился. Я из всех напитков выбирал воду, хотя однажды, когда я оказался посреди пустыни вместе с группой байкеров, то провел веселенькую ночь с пивом. Но сейчас не об этом. Берни замечательно расспрашивает людей о сути дела. Его умение вести расспросы и мой нос – вот что, я считаю, так возвышало детективное агентство Литтла над всеми прочими.

      Я устроился поудобнее и принялся смотреть, как Берни работает.

      – Сливки? Сахар? – спросил он, наливая кофе.

      – Черный, – ответила Аделина Боргезе.

      – Я тоже пью черный, – заметил Берни. – У нас есть что-то общее.

      Видите, о чем я? Просто блестяще. Правда, эта женщина оказалась твердым орешком, потому что в ответ на эту фразу она только поджала губы.

      – Мечтайте.

      Берни отхлебнул кофе, и руки у него подрагивали.

      – Ах, – сказал он. – Кофе что надо.

      Аделина Боргезе отпила из своей чашки, не сказала ни слова и больше ни разу к ней не притронулась.

      – Я так понимаю, вы хозяйка Царевны, – сказал Берни. Рот Аделины Боргезе искривился, словно ей под нос сунули что-то очень дурнопахнущее.

      – Царевны?

      – Ну… Разве не так зовут эту не… – он замолчал. – О чем я вообще? Принцесса. Конечно же, Принцесса. Я так понимаю, вы хозяйка Принцессы.

      – Верно, – подтвердила Аделина Боргезе. – Но, по правде говоря, я не считаю, что наши отношения можно описать как «хозяйка и ее собственность».

      – Вы скорее команда?

      Последовала короткая пауза, и когда Аделина заговорила вновь, тон у нее был уже не таким ледяным.

      – Можно и так сказать. Принцесса очень особенная собака. Она великолепна в соревнованиях.

      – В каких?

      – На собачьих выставках, – голос Аделины вновь похолодел. – Что вам вообще рассказал этот полицейский?

      – Все, что нужно, – заверил ее Берни. – Просто о соревновании речь так и не зашла, вот и все.

      – О