Суд присяжных во Франции. Петр Михайлов

[98] получил за труд «Средства для смягчения уголовных законов во Франции, без того, чтобы повредить общественной безопасности»[99]. Останавливаясь на суде присяжных, в этом произведении Ж. Бернарди пишет: «Заметим, что этот обычай, чтобы каждый был судим своими пэрами, был когда-то соблюдаем во Франции; именно введение дипломированных судей и римского права отменило его, но если он существует еще в Англии и в некоторых странах Севера, то тем лучше было бы сохранить здесь мудрые и справедливые принципы наших предков»[100].

      Влияние трудов просветителей на правосознание во Франции отражают также наказы депутатам Генеральных штатов. Значительная часть наказов посвящена правосудию. Судопроизводство Франции к 1788 году охватывает общий кризис. Король Франции в 1788 году провозглашает полный пересмотр уголовных законов.[101] 24 августа 1780 года Людовик XVI своей декларацией отменяет пытку, применяемую в ходе допроса в процессе судебного следствия (question preparatoire). 1 мая 1788 года издается декларация Людовика XVI, относящаяся к Уголовному ордонансу 1670 года. В этой декларации дается нелестная оценка пытке, как способу доказывания, однако заостряется внимание на пытке перед казнью с целью установления сообщников (question prealable): «Мы думали, что пытка, всегда несправедливая, для того, чтобы дополнить доказательство деликта, может быть необходимой, чтобы выявить связи с сообщниками и, вследствие этого, нашей декларацией от 24 августа 1780 года, мы запретили question preparatoire, без отмены question prealable. Новые размышления убедили нас в иллюзии и неудобстве такого рода доказательств, которые никогда не ведут к открытию правды, продолжают бесплодные мучения осужденных и могут более часто ввести в заблуждение наших судей, чем их просветить. Это доказательство делается почти всегда сомнительным абсурдными признаниями, противоречиями и отказами от преступлений. Оно затруднительно для судей, которые не могут более различать правду среди криков боли. Наконец, оно является опасным для невиновных в том, что пытки толкают жертвы к ложным заявлениям, которые они не осмеливаются более отрицать из страха возобновления их страданий.

      Мы решили попробовать, по меньшей мере предварительно, это средство, оставляя, хотя бы и с сожалением, возможность восстановить вновь question prealable, если после нескольких лет опыта доклады наших судей дадут нам знать, что он был совершенно необходим»[102]. Отмена пытки в корне меняла всю систему доказательств[103] и остро ставила вопрос о необходимости установления иного способа оценки доказательств.

      Настоятельные требования изменения судопроизводства звучат и в наказах Генеральным штатам. Это, в частности: отмена покупки судейских должностей, отмена сеньориальной юстиции, отмена летр де каше, отмена допроса с пыткой перед казнью[104], скорейший пересмотр гражданского и уголовного кодексов, удешевление судебных процессов, сокращение судебной процедуры, т. е. сроков между началом судебной процедуры и вынесением приговора,

99

Moyens d’ adousir la rigeur des lois penales en France, sans nuire a la surete publique. Chalons, 1781.

100

Цит. по: Esmein A. Op. cit. P. 390.

101

Королевские эдикты, названные майскими эдиктами, о формировании пленарного суда, к которому переходила наиболее важная часть полномочий парламентов – в частности о ремонстрации королевских актов. Данный суд включал в себя малозначительное число судей и формировался придворными, принцами крови и представителями двух высших сословий, вышел эдикт об отмене пытки осужденного на смерть с целью узнать его сообщников; до этого в 1780 году был издан эдикт, отменяющий пытку в ходе предварительного расследования, парламенты распускались королем на вакансии без определенного срока, о пересмотре уголовных законов и уголовного процесса (см.: Archives parlementaire de 1787–1860. V. 1). Однако уже 8 августа 1788 года был издан указ Государственного совета о приостановке действия эдиктов до собрания Генеральных штатов (Ibid. P. 387).

102

Archives parlementeres. Serie I. V. 1. P. 310.

103

Уголовный процесс во Франции определялся правилами Уголовного ордонанса 1670 года, в соответствии с которым доказательствами стали показания свидетелей (определялось, кто не может быть свидетелем), очные ставки, вещественные доказательства, протоколы осмотров, заключения медиков, сознание обвиняемого. Сознание обвиняемого квалифицировалось как полное доказательство. В случае недостаточности имеющихся улик у суда всегда имелись основания прибегнуть к пытке для подтверждения обвинения, (см.: Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. С. 252–254). Вызывает сомнение утверждение М. А. Чельцова-Бебутова о том, что несознавшийся на пытке обвиняемый не мог быть осужден к смертной казни. Каллас, которого посмертно защищал Вольтер, не сознался в ходе пыток в убийстве своего сына, однако был осужден парламентом Тулузы к смертной казни через колесование. (Bijaoui R. Voltaire avocat. Calas, Sirven et autre affaires. Paris, 1994. P. 25–78).

104

Несмотря на то, что король отменил данный допрос своим указом, настоятельные требования в наказах указывают на то, что такая пытка «question prealable» продолжала применяться.