Алые паруса Синей бороды. Дарья Донцова

под спину подушку.

      – Погода постоянно меняется, даже у слона давление скакать начнет, – пробормотала Агата.

      Незнакомая мне женщина, которая раньше появилась в штабе, когда открыли ящик, вдруг заорала так, что зазвенели стекла.

      – Нож! Нож! Нож! Мяч! Рубашка!

      Петр вздрогнул.

      – Катя! Что с тобой?

      – Где вы это взяли? – забилась в истерике Екатерина. – Где?

      – Так при тебе барахло из коробки вытащили. Знаешь, кому оно принадлежит? – спросил Петр.

      Катя перешла на шепот:

      – Да!

      – Чье это? – продолжал Зотов.

      Катя зажала рот рукой.

      – Мое, – тихо ответила Клавдия, – нож муж сделал. Он, когда был не пьяный, все умел. У нас в зале буфет резной, в спальне комод, мебель, как из музея. Вова ее сколотил и украсил. Мячик Мишин, я купила его мальчику за пару дней до ну… до… всего, что случилось. Смешно школьнику такое приобретать, но денег-то нет, я взяла то, что мне по карману, и на день рождения подарила. Вот рубашка не наша, такие только Павлик, сын Кати, носит, она их ему шьет, кармашки, погончики, на спине складка… В магазине похожие продают, но они намного дороже стоят. Зачем детям на одежду тратиться? Быстро вырастут!

      Глава двенадцатая

      Катя заплакала и повторила:

      – Где вы это взяли?

      Петр запер дверь.

      – Екатерина, Клава, садитесь.

      Женщины выполнили его приказ, мы с Агатой тоже опустились на стулья.

      – Отвечайте на мои вопросы, – приказал городской голова. – Катя, объясни причину своего плача.

      Женщина показала пальцем на коробку.

      – У меня тогда таких было много. Я работала надомницей у бизнесмена, шила блузки. Брала на фирме материал, потом готовое привозила. Коробки пустые из-под тесьмы, пуговиц, кружев и ниток у меня оставались, я их всем раздавала.

      Екатерина закрыла лицо руками.

      – Извини, Клава, тебе сейчас неприятно будет, но это правда. Мы с Вовой еще во втором классе решили, что поженимся. Любовь крепкая была, на всю жизнь. И не пил он до того, как Сергей Маркович его заставил на тебе, Клава, жениться!

      – Разве Владимир ребенком был? – дрожащим голосом возразила Фокина. – Свадьбу играли, когда он со службы вернулся, взрослый совсем, за мной ухаживал, на тебя даже не смотрел.

      – Ой, не могу, – истерично рассмеялась Катя. – А почему парень под призыв попал? После окончания училища он работал на заводе, ему бронь дали. Директор Вовку за талантливые руки любил. Чего Вова в военкомат поехал и упросил его куда подальше отправить? Потому что папаша сыну конкретно заявил: «Забудь про Катьку. Я с ее матерью много лет спал. Может, девка твоя сестра!» Но это неправда.

      – Почему? – пожала плечами Клава. – С какой целью моему свекру сына обманывать?

      – А с такой, что мамаша моя была нищая, мы жили в развалюхе, – заголосила Катя, – хозяйства нет. Сергей Маркович был обеспеченный, а твой отец в ондатровой шапке ходил, начальника какого-то возил на машине. Ты была разодета каждый день, как на Пасху, зимой в шубе. Богатая невеста. Сергей Маркович