Пленница бунтаря. Регина Грез

резюмировала я, припомнив известные иностранные фильмы на тему апокалипсиса.

      Грязную воду я пошла выливать мимо сарая, где находился пленник. Возвращаясь от ямы с отходами, ненадолго замерла у запертых дверей. Интересно, его покормили? Как хоть он выглядит – оборотень сибирский… Шерстью оброс и с клыками наружу?

      Хотела позже спросить у Петра, но за стеной сарая послышался шорох и молодой срывающийся голос насмешливо произнес:

      – Чего застыла, сучка Демидовская? Иди, куда шла.

      Я поставила ведро на землю и сделала шаг по направлению к двери.

      – Это вы мне? Ошибка вышла, я не сучка. А кто вы такой еще надо разобраться.

      – Я тут родился и вырос, чтоб ты знала, – отвечал тот же сипловатый голос.

      – Гм… я тоже. Только, если верить Демиду, вам в матери гожусь. Оскорблять меня не надо.

      Я помолчала немного и тихо спросила:

      – Вас кормят?

      – Меня бьют. И до утра вряд ли доживу, – тоскливо протянул человек или кто-то ему подобный за дощатой стеной.

      Мне стало не по себе от безнадежности этой короткой фразы. Я оглянулась, не ищет ли меня Петр, но возле столовой не было заметно его высокой худощавой фигуры. Коснувшись ладонями двери, я сказала так уверенно, как смогла в нестандартной ситуации:

      – Помогите Демиду найти Мирона, и с вами по-другому будут обращаться.

      За досками раздалось злобное ворчание и глухие удары о дерево чем-то тяжелым.

      – Демид – насильник и убийца. Мирон его предупреждал, чтобы к нам не совался. Скоро ответит за все.

      У меня в глазах потемнело, дыхание перехватило.

      – Почему насильник?

      – Он сестру Антипа испортил и своей своре отдал на потеху.

      Услышав жуткое обвинение, я дернулась от сарая, едва не споткнувшись о пустое ведро. Все чудовищные подозрения и страхи мгновенно ожили. Добежав до нашего домика, я немного успокоилась и стала рассуждать. Можно ли верить существу, которое даже не видела в глаза?

      Оборотень и не такие сказки насочиняет, лишь бы внести раздор в наши ряды. Я же за Демида, наверно. Я на его стороне. Он ведет правильную борьбу, не намерен Сибирь отдавать в лапы каким-то мутантам. Но сомнения донимали пока не осмелилась с Петром на эту скользкую тему поговорить.

      – Правда, что вы тут местных девушек обижаете?

      – Интересно, кто тебе натрепал?

      – Птичка на хвосте принесла…

      – Пусть птичка меньше чирикает, не то хвостик потеряет, – хохотнул Петя-Патрик.

      Я решила слукавить, притворившись лютой ревнивицей.

      – Ну, скажи честно, Демид с кем-то до меня тут шашни крутил? Он молодой, здоровый, я бы поняла, но мне надо знать, как он с женщинами обращается. А сестра Антипа – это кто?

      Петр морщился – вспоминал, а потом выдал, что зимой Чахлый поймал в лесу боевую девицу, которая что-то разведывала возле лагеря. Ее стали допрашивать, а она призналась, что соскучилась по мужскому вниманию и сама стала прыгать на Демида. Новая версия резко противоречила навету оборотня, и я совсем растерялась.