Исход. Кейт Стюарт

конкретно ты надеешься от меня получить? Дружбу? – Я недоверчиво фыркаю. – Не можешь смириться с фактом, что я презираю…

      Тобиас поднимает на меня горящие глаза.

      – Нет, не дружбу. И мне насрать на то, что ты меня ненавидишь.

      – А что тогда?

      – О Господи! – Он резко бросает нож. – Я приготовлю ужин. Ты его съешь. Мы поговорим, и я уйду.

      – Ладно!

      – Ладно! Bordel de merde![3]

      Я встаю, резко открываю холодильник, вытаскиваю две бутылки с водой и с грохотом ставлю перед ним.

      – Держи!

      – Спасибо, мать твою, – огрызается Тобиас и откупоривает бутылку.

      На долю секунды наши взгляды встречаются, и мы заливаемся смехом. Меня ослепляет вид его смеющегося лица. Это неправильно, очень неправильно. Я не могу – и не стану – любоваться весельем в его глазах, ослепительно белой улыбкой или контрастом накрахмаленной белой рубашки на его темной коже. Я не могу восхищаться его скулами, или шириной плеч, или видом ремня на узкой талии. Я мысленно возвращаюсь на поляну, где стою перед ним на коленях, и представляю, как накидываюсь на него.

      Я понимаю, что он перестал смеяться и видит, как поднимается и опускается моя грудь, замечает выражение моего лица. Он встает по другую сторону, и его взгляд темнеет.

      Положив нож, он проводит рукой по волосам и обхватывает себя за шею, когда заговаривает низким голосом:

      – Случившееся той ночью… – он бросает на меня взгляд, – спишем на любопытство.

      – Хочешь сказать, что это был не ты, но выглядел как ты?

      – Ты ни черта обо мне не знаешь.

      – А я и не хочу.

      Он проводит ребром ладони по столу, собирая нарезанные овощи в миску. Снова повисает напряженная тишина, но я не отдаю должное за намек на чувство вины, которое он показывает. Даже если бы он произнес самые искренние извинения, меня бы они все равно не удовлетворили.

      – Если это был не Тайлер, значит, кто-то другой с собрания рассказал тебе о моем присутствии. Ведь так ты обо мне узнал?

      Он на миг замирает, словно обдумывая ответ, а затем кивает.

      – Команда из Майами. С некоторыми из них у нас сложности в плане лояльности.

      – Из-за водителя, который чуть не убил Шона? Того, которого проучил Доминик?

      Тобиас кивает.

      – Одна из причин.

      – Так я и думала.

      – Сейчас у нас с братом разногласия из-за его чрезмерной агрессии. Но не могу сказать, что виню его за это.

      Тобиас поворачивается к плите и помешивает пасту, а мне странно видеть его в домашней обстановке. Он скорее похож на успешного предпринимателя. На принципиального карьериста. На того, кто управляет компаниями и трахает свою секретаршу. Ее юбка задрана до бедер, а он входит в нее, затягиваясь дорогой сигарой.

      Тобиас точно не из тех, кто выполняет черную работу вроде походов в продуктовый магазин. Вот только все не то, чем кажется, когда дело касается этих окрыленных ублюдков.

      – Я чувствую, что ты на меня смотришь, – говорит он, стоя ко мне спиной.

      – Спишем на любопытство, – возвращаю

3

Черт возьми! (фр.)