Адвокат. Судья. Вор (сборник). Андрей Константинов

подавляя поднимающееся раздражение, ответил:

      – Я не личными делами занимаюсь…

      Но Прохоренко, поднимая тон, перебил его:

      – Вы не в частной лавочке работаете, Челищев! Если вам частным сыском заниматься хочется – пожалуйста, никто не держит! Лицензию получайте – и вперед! Но и тогда вам никто не даст права оскорблять наших заслуженных работников. Мария Сергеевна не заслужила хамства от вас, который вдвое младше ее по возрасту! Да она в прокуратуре работала, когда вас еще на свете не было! Плоткина душой за дело болеет, и мы никому не позволим так с ней обращаться!

      – «Так» – это как? – спросил Челищев, но Прохоренко продолжал свою гневную речь, не обратив на реплику Сергея никакого внимания:

      – Впрочем, вы не только с нашими сотрудниками конфликтуете, но и оскорбляете представителей других ведомств, поднадзорных нам, что вдвойне безнравственно.

      – Кого это я оскорбляю?

      – Чернов, которого вы незаслуженно облили грязью, прилюдно причем, с отличием закончил школу милиции, этот офицер на хорошем счету, и вам никто не…

      Кровь бросилась в голову Сергею, когда он вспомнил жалкое лицо Чернова, ковылявшего с пистолетом к остывающему телу Касатонова… Уже не очень отдавая себе отчет в последствиях, Челищев хрипло спросил, как выплюнул:

      – Что с делом Челищевых делать будете? В архив прятать?!

      Николай Степанович словно поперхнулся, побагровел и рявкнул:

      – Вы забываетесь, Челищев!

      Сергей сдавленным голосом, чтобы не заорать от ненависти и злобы, прохрипел-прокаркал:

      – Это вы, похоже, давно забыли, где работаете и для чего…

      Прохоренко был уже не багрового, а какого-то нехорошего синеватого цвета.

      – Ах ты… щенок! Не хочешь работать – никто не держит… Клади удостоверение на стол – и куда угодно!

      Челищев внезапно успокоился и с интересом посмотрел на Прохоренко:

      – А что это вы так занервничали, Николай Степанович? На «ты» перешли… Это у вас в Воронеже так принято?!

      – Вон!!! – заорал Прохоренко и, тыча пальцем в стол, задыхаясь, прохрипел: – Удостоверение…

      Челищев молча достал удостоверение, раскрыл его и, завернув «блинчиком», швырнул на прокурорский стол. Потом развернулся и, уже стоя к Прохоренко спиной, услышал:

      – Готовь дела к сдаче!

      Совершенно спокойно Челищев вернулся к столу Николая Степановича, достал ключи от сейфа и аккуратно, не звякая, положил их на полированную поверхность.

      Неслышно ступая по ковровой дорожке, Челищев дошел до двери, открыл ее, не взглянув на прокурора, аккуратно, без стука, прикрыл и, не глядя на Юлю в приемной, с ужасом смотревшую на него, пошел к себе в кабинет…

      Увольнение много времени не заняло. За те несколько дней, пока Челищев сдавал дела, подписывал «бегунок» и расписывался в бухгалтерии, вокруг него образовался вакуум, как будто он заболел проказой. Как назло, не было даже