Покинутая 3. Озеро мертвых душ. Дора Коуст

простейшей огненной сферы.

      Если моя мать училась с такими же поблажками, то совсем неудивительно, что она не смогла за столько лет сбежать от Лугстара-старшего. Ей для этого просто не хватало ни знаний, ни хитрости, ни ловкости.

      И все же такое демонстративное пренебрежение злило. И да, я могла бы нажаловаться естийю: он сам говорил в день нашего знакомства, что я могу просить чего угодно, но стенать и плакать было не в моих привычках.

      Хотя одну просьбу темноволосый мужчина с серебряным висками все же выполнил. Правда, попросила об этом не я, а куратор Вантерфул, как только гвардейцы властителя доставили нас во дворец пред светлые очи повелителя.

      Ох, как же он смотрел на меня. Всю дорогу, пока мы с Истолом тряслись в карете, соблюдая правила этикета, которыми было запрещено перемещаться во дворец естийя порталом, мы не разговаривали по моей инициативе, но, поймав на себе взгляд правителя, я сама шагнула к мужчине.

      – Невероятно! – воскликнул властитель хрипло, в единый миг освобождая трон, который занимал.

      Встречал он нас почему-то в пустынном зале для приемов, где не было даже стражи. В окружении стен, тяжелых золотых портьер и белоснежных скульптур мы оказались только втроем. Причем голос повелителя эхом отражался от стен и потолка, где висела искрящаяся тысячами стекол люстра, бросающая блики на холодный белый с черными и золотыми вкраплениями мраморный пол.

      – О Всевышний! Это просто невероятно! – остановившись в нескольких сантиметрах от меня, естий двумя пальцами больно схватил меня за подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть на него. – И даже взгляд ее! Столько дерзости! Только…

      – Глаза, Ваше Величие. Вы правы, у вашей супруги глаза были серыми.

      – Зато у прежнего естийя синими, – оценивающе разглядывали меня, пока я считала количество морщин на чужом лице.

      Нынешний правитель не был молод вопреки моим ожиданиям – так близко я его еще никогда не видела. Разница с Амбер у него, наверное, составляла лет двадцать.

      – Да, Истол. Ты сумел меня удивить, – наконец отпустили мой подбородок и сделали шаг назад. – За обретенную дочь проси, что хочешь.

      – Свои главные просьбы я уже озвучил, Ваше Величие, но есть еще кое-что, что бы вы могли сделать для Павлиции. Дело вот в чем…

      Все то время, пока галеций Вантерфул рассказывал о моих проблемах с законом, я смотрела на его бледное, изможденное лицо и думала о том, как дорого он продал меня.

      “Свои главные просьбы я уже озвучил…” – раз за разом проносилось в моей голове. Увы, но я часто забывала о том, что мой куратор в первую очередь всегда оставался аристократом, а они, как известно, своего никогда не упускали.

      Вот и Истол не упустил.

      И пусть в конце концов его вмешательство решило мою главную проблему, жить с ним после этого под одной крышей я просто не могла. Для меня это было сродни предательству, а днями позже, когда я вновь была приглашена во дворец, в этом лишь убедилась.

      За