Отец на стажировке. Ирина Котова

ты хотел?

      Гроул с некоторой опаской посмотрел на её пальцы с выпущенными когтями, блеснувшие клыки, перевел взгляд на грудь и вопросил:

      – Ты ведь кормишь ее еще?

      – Ты совсем сдурел, Гроул? – разъярилась Вилда. – Как тебя это касается?

      Младенец разорался.

      – Спаси меня! – почти в отчаянии взвыл Гейб.

      – Что ты хочешь, чтобы я сделала? – поразилась волчица, глядя на него, как на сумасшедшего и переводя глаза на малыша.

      – Покорми его, – взмолился оборотень. – Он не ел Пряха знает сколько и плачет со вчерашнего дня!

      Малыш действительно надрывался криком так, что раскраснелся и начал икать.

      – Бедняжка, – мгновенно успокоилась Вилда, протягивая руки к младенцу и устраивая его поудобнее. Села в кресло, расстегнула блузку и выпростала из ворота круглую грудь с крупным ярким соском. Оборотни не стыдились кормления, считали это таким же естественным, как дышать, но Гейб смотрел на неё как загипнотизированный. Малыш всхлипнул и впился в сосок как умирающий от голода. Чтобы отвлечься от воздействия шикарной женской груди и нахлынувших воспоминаний, Гроул огляделся.

      Дочка Вилды оказалась маленькой круглощёкой девочкой с тёмными кудряшками. Все, что он мог понять, припоминая слова медсестры о возрасте, в котором дети оборотней начинают ходить – что она родилась больше полутора лет назад, потому что сейчас, обернувшись человеком, сначала понаблюдала за мамой, поколебалась, устроить скандал или нет, а затем, зевнув, уверенно дошагала до переносной большой корзины-колыбели и забралась туда. В чертах лица угадывалось сходство с матерью. Гейб перевёл взгляд на Вилду. Она склонила голову к малышу, гладя заплаканные щёчки, мокрые от пота волосики, ласково поглаживала животик. Тот сосал так жадно, что то и дело захлёбывался, и оборотница уговаривала его не торопиться.

      От облегчения у Гроула закружилась голова. Теперь-то все будет в порядке. Теперь ребенка можно будет отдать Вилде на попечение и просто почаще навещать его… Ну хотя бы днем.

      – Где его мать и почему он у тебя? – спросила оборотница, прервав воркование.

      – Где мать, не знаю, – не сразу ответил Гейб. – Его зовут Кирберт Гарэйл, и он был внеклановым сиротой.

      «Как и я», – хотелось сказать ему, но он промолчал.

      – Так, – резко сказала Вилда. – Объясни мне нормально, при чем тут некто Гарэйл и что ты там болтал про контрабанду…

      Гейб под чмоканье мелкого бандита рассказал как все произошло.

      – И ты его запечатлел. Бедняжка, – повторила Вилда грустно.

      – Да, мне очень трудно, – со вздохом признал Гейб.

      Она посмотрела на него, как на диковинное животное.

      – При чем тут ты? Это ребенок бедный, зависеть от такого, как ты много лет.

      – Вилли, – с величайшим терпением напомнил Гейб, – Это – главарь банды. Гроза Веншица. На его счету тысячи похищений и подпольных махинаций. Он – преступник, понимаешь?

      – Сейчас он – просто младенец, – покачала головой Вилда. – И только от тебя