Все до последнего страхи. Алекс Финли

конца болтающие по мобильникам, студенты колледжей с дорожными подушками на шеях и прилично одетые путешественники, – однако никого подозрительного так и не заметил. Но в том, что за ним следят, ничуть не сомневался. Это чувство было ему хорошо знакомо.

      Мэтт хоть и отказался от участия в том фильме, но не мог вырезать себя из семейных фотографий и старых выпусков новостей, которыми снабдили десять эпизодов, сопровождаемых навязчивой мелодией, перегруженной виолончелью и скрипкой. После выхода фильма на него то и дело бросали взгляды в духе «где-то я тебя видел». Настоящие сторонники Дэнни Пайна тут же проводили связь, и Мэтту приходилось отказываться от селфи с ними или отклонять объятия, ссылаясь на то, что он не тактильный. Помимо своей воли он стал частью национальной тайны, этакой «угадайки», в которой журналисты – а вместе с ними и диванные сыщики из Интернета – выдвигали замысловатые теории и тратили невероятное количество времени, пытаясь разобраться в этом деле.

      Шоу задело всех за живое. Красивую молодую девушку изувечили самым жутким образом. Выдвинули ложное обвинение против парня, типичного американца. В самом уродливом свете выставили небольшой городок. А истинных подозреваемых, как водится, проглядели.

      На одного из них – Бобби Рея Хейза – документалка указывала в особенности. Он отбывал срок за убийство нескольких молодых женщин, которых насиловал, убивал, а потом раскраивал им камнями черепа. Журналисты, явно страдающие недостатком фантазии, окрестили его «Крушителем». В зависимости от происхождения клан Хейзов называли «белой швалью», «деревенщиной» или «чмом». После шоу им доставались эпитеты и похлеще. А самый младший их отпрыск – устрашающий Бобби Рей с акульими глазами – будто явился прямо с кастинга на роль зловещего маньяка-убийцы.

      Мэтт засек типа, который усиленно делал вид, будто даже не собирается на него пялиться. Полное соответствие профилю. «Фанаты» Дэнни Пайна были люди состоятельные, не очень понимающие, что такое ложное обвинение, и даже не догадывающиеся, насколько часто это происходит с беднотой. Стоило им хоть пару минут поговорить с отцом Мэтта, как он все уши прожужжал бы о двух тысячах пятистах тридцати восьми осужденных, содержащихся в Государственном перечне восстановленных в правах, которые в общей сложности провели двадцать две тысячи пятьсот сорок лет в тюрьме за преступления, которых не совершали.

      – Мэттью, – донесся сзади голос.

      Та самая женщина, агент ФБР. Келлер.

      – Здравствуйте, – поздоровался он.

      – Я слышала, вам утром пришлось поволноваться.

      Мэтт ничего не понял. О парне, толкнувшем его на улице, он никому не сообщал. А произошло это каких-то пару часов назад.

      Женщина подняла телефон, на экране которого красовалась статья с какого-то новостного сайта. «Оставшийся в живых член семьи из “Природы насилия” подвергся нападению».

      Мэтт застонал.

      – Кроме того, очерк о вашей семье опубликован в