Никто не пострадал. Ксения Корнилова

застонала – жутко болело горло.

      – Мы не знакомы. Ты попала в аварию и…

      – Аварию? – Робкая попытка снова открыть глаза не увенчалась успехом. Начали всплывать какие-то воспоминания о темной, словно размазанной по холсту, ночи с проблесками желтых всплесков фонарей и красного огня светофора. Который, по всей видимости, она не заметила.

      – Ты попала в аварию. Помнишь? – голос встревоженный. Почему он о ней волнуется? Кто это, черт возьми?!

      – Да. – Девушка поморщилась и, поднеся ладошку к лицу, чтобы спрятаться от слишком яркого света, приоткрыла глаза. – Вы кто?

      В углу у окна сидел молодой мужчина, на несколько лет младше нее самой. Было видно, что он высокий и достаточно хорошо сложен, а еще – безумно красивый. Такой красивый, что захотелось, несмотря на дикую боль и слабость, броситься в ванную, чтобы привести себя в порядок. Вряд ли ее вид сейчас можно было назвать хотя бы приличным.

      – Я же сказал – ты не знаешь меня, но… Тут был твой отец. Мы с ним разговорились. Он очень волновался. И… рассказал, что ты… Особенная, – мужчина, как мог, подбирал слова.

      – Все ясно, – устало опустила руку Руби и опять закрыла глаза, отвернувшись от незваного посетителя. – Интересно посмотреть на человека, который застрял в двадцать первом веке?

      – Немного, – улыбнулся он и поднялся, чтобы подойти к ней с другой стороны. – Ты не возражаешь, если мы с тобой поужинаем как-нибудь… Когда ты поправишься, конечно.

      – Не уверена, что готова к этому, – побурчала девушка. Раскалывалась голова. Дико хотелось пить и спать.

      – Ладно. Я оставлю свою визитку здесь, на столике. И… не буду тебе больше мешать. – Уже у дверей молодой человек обернулся и улыбнулся. Он хотел еще что-то сказать, но не стал.

      Руби Бейкер забыла о своем неожиданном госте уже через секунду, погрузившись в беспокойный сон. Снился тот злосчастный перекресток, гнущий бок ее машины внедорожник, открытый верх новенькой спортивной машины, странное шевеление у ее капота, когда она врезалась на всей скорости в автобусную остановку. Что это было? Ее воспаленный мозг? Какое-то животное? Или… Человек?

      Уже через пять дней ее выписали. Отклонив предложение отца с приглашением пожить у него в загородном доме – все равно на работу выходить было рано, да и дополнительный уход бы ей не повредил, и целая стайка слуг была бы как нельзя кстати, – девушка вернулась в пустой лофт, как никогда казавшийся мертвым. То ли из-за выложенных кирпичом стен, то ли из-за грубой мебели, не предполагающей уютных ковриков и связанных вручную салфеток.

      Несколько раз к ней приходила полиция. Двое мужчин вяло пили свежезаваренный кофе, грызли маслянистое песочное печенье с шоколадной крошкой и вздыхали, глядя на вид, открывающийся через панорамные, на всю стену, окна. Не было никаких сомнений, что им сделали правильное внушение по указке ее отца, и девушке ничто не угрожало, но поговорить с ней для протокола было необходимо.

      Еще через неделю Руби Бейкер