Лето в Провансе. Люси Колман

твой папаша не сразу меня простил, не сразу смирился с тем, что ты согласилась на меньшее, чем заслуживала.

      Он знает, что это не совсем так. Мне нужно было оставаться поблизости к своей семье по множеству причин, поэтому пустить корни именно здесь было правильным решением. Не вывело ли его из равновесия мое недавнее повышение? Надеюсь, он все-таки не считает, кто зарабатывает больше, а кто меньше: не хочется в нем разочароваться. Если у Эйдена настолько хрупкое эго, значит, я делаю что-то не то. Он для меня – всё: важнее денег, важнее должности. Он совсем меня не знает, если думает, что мне важны такие мелочи.

      Эйден тоже вырос в плане работы. Пусть у него маловато дипломов, чтобы увешать ими стену, но набор его профессиональных навыков вполне востребован на рынке. Он блестяще мотивирует коллектив, занимающийся сбором средств на благотворительные проекты. В этом деле он незаменим, но я знаю, что он не самого лучшего мнения о самом себе, и мне грустно оттого, что у него заниженная самооценка.

      Нельзя не ответить на его вопрос, хотя лучше бы не отвечать…

      – Нет, конечно, я бы ничего не хотела изменить. Почему ты вообще об этом спрашиваешь?

      Я смахиваю слезы, полная самых противоречивых чувств. Не намекает ли он на то, что я изменилась?

      Он вздыхает – у меня от его вздоха душа переворачивается.

      – Даже не знаю, как объяснить это чувство… А ЧТО, ЕСЛИ?..

      Я ошеломленно смотрю на него.

      – Ты жалеешь об этих семи годах? Жалеешь о выборе, который мы сделали?

      – Нет! – Это слово впивается в меня как пуля и вдребезги разбивает тишину. – Он выразительно крутит головой, выбрасывает вперед руки, сжимает кулаки.

      Он смотрит в потолок, а мне нечего ему сказать, потому что я не понимаю, что творится у него в голове.

      Год назад его выбила из колеи кончина бабушки. Но сейчас происходит что-то другое, что-то такое, чего я никогда раньше в нем не замечала, и это меня пугает.

      Наконец-то я не прячусь от страха, который одолевает меня вот уже полгода. Но я не знаю, что делать, что сказать.

      Эйден наклоняется вперед и протягивает мне над столом руку. Я невольно делаю то же самое, и наши пальцы переплетаются.

      – Я люблю тебя, Ферн. Всегда любил и никогда не разлюблю. Просто порой я перестаю понимать, кто я такой за тем фасадом, который показываю внешне… Разным людям я кажусь разным, но внутри у меня ощущение растерянности. Знаю, надо быть благодарным за нашу жизнь, ведь я счастливчик… Я не перестаю себе напоминать об этом, но…

      НО? Я жду в невыносимой тишине. Наши пальцы постепенно расплетаются.

      – …но это как-то не помогает разобраться с мучающим меня чувством, что я… чего-то не понимаю. Будто от меня требуется большее, что-то очень важное, вот только я никак не пойму, что именно.

      – Что-то лучше, чем МЫ? Не знала, что у тебя такие ощущения, Эйден. Почему ты раньше молчал?

      Кажется, он не ждал услышать в моем голосе гнев.

      – Ферн, я просто пытаюсь объяснить что-то такое,