Смирительная рубашка. Когда боги смеются (сборник). Джек Лондон

На нем был изображен мрачный открытый пейзаж, лишенный деревьев и всякой растительности, ложбина с покатыми каменистыми склонами. В центре находилась кучка жалких лачуг с плоскими кровлями.

      – Ну, мальчик, что это? – насмешливо спросил миссионер.

      Я сразу вспомнил название.

      – Самария, – быстро сказал я.

      Отец радостно захлопал в ладоши, мать смутилась из-за моего странного поведения, в то время как миссионер казался рассерженным.

      – Мальчик прав, – пробурчал он. – Это деревня в Самарии. Я здесь проезжал, вот почему и купил этот снимок. Вероятно, мальчик видел уже раньше такие фотографии.

      Отец и мать отрицали это.

      – Но на картинке все иначе, – продолжал я, так как все время моя память была занята сравнением фотографии с действительностью. Общий характер пейзажа и очертания отдаленных холмов были те же самые. Несоответствия я отмечал вслух и указывал пальцем.

      – Кругом тут были дома и больше деревьев, много деревьев, много травы и много коз. Я как бы вижу их и теперь, и двух мальчиков, пасущих их. А прямо здесь толпа людей следовала за одним человеком. А сзади, – и я указал на место, где поместил мою деревню, – много бродяг. Они в ужасных лохмотьях и больны. Их лица, руки и ноги покрыты язвами.

      – Он слышал проповедь в церкви или узнал эту историю где-нибудь в другом месте и сейчас вспомнил притчу об исцелении прокаженных, – сказал миссионер с удовлетворенной улыбкой. – Сколько там было больных бродяг, мальчик?

      Когда мне было пять лет, я научился считать до ста; поэтому я осмотрел внимательно толпу и заявил:

      – Десять человек. Они все машут руками и кричат.

      – Но они ведь не подходят к другим людям, не правда ли? – последовал новый вопрос.

      Я покачал головой.

      – Да, они стоят здесь и кричат, как будто у них не все благополучно.

      – Дальше, – подгонял меня миссионер. – Что потом? Что делает человек во главе другой толпы, теснящейся, как ты сказал, вокруг него?

      – Они все остановились, и он что-то говорит больным людям. А мальчики с козами наблюдают. Все наблюдают.

      – А дальше?

      – Ничего. Больные люди уходят в деревню. Они больше не кричат, и вид у них совсем здоровый. А я сидел верхом на лошади и смотрел.

      Тут все три моих слушателя разразились громким смехом.

      – И я – взрослый! – закричал я сердито. – И у меня в руках большой меч!

      – Десять прокаженных, которых Христос исцелил вблизи Иерихона на пути в Иерусалим, – объяснил миссионер моим родителям. – Мальчик видел, вероятно, репродукции известных картин где-нибудь в волшебном фонаре.

      Но ни отец, ни мать никак не могли вспомнить, чтобы я видел когда-нибудь волшебный фонарь.

      – Покажите ему еще что-нибудь, – предложил отец.

      – Здесь все иначе, – посетовал я, рассматривая фотографию, протянутую мне миссионером. – Только этот холм на месте, и вон те другие холмы. Тут должна проходить большая дорога. А за ней – сады, деревья и дома с толстыми каменными стенами. А здесь,