Тайны митрополита. Роман Злотников

тот, – что пшеница хороша была! Крупна! В кашу-то и в самый раз.

      – Какая каша, балда!!! – аж подскочил на ноги преподаватель.

      – Обычная каша, – не понимая, чего это вдруг взъелся его товарищ, отвечал парень. – Дело-то обычное: крупную да ладную – в каши. Мелочь – в землю. Чего возиться-то с ней, – Ждан просто пожал плечами.

      – А что не так-то, Никола? – вступился Сергий. – Испокон веков заведено так: оно, что покрупней, так и в пищу. Что помельче, так и на посев. – И, видя недоумение пенсионера, спокойно пояснил. – Чего там с той мелочи? Шелуха одна, да и только. Ее кроме как в посев, и некуда больше.

      – Прости, Ждан, – поняв, что здесь сам опростоволосился, Николай Сергеевич только и развел руками. – Знать ведь не знал и думать не думал, что так вот оно. Наоборот теперь будет: что покрупнее – на посев, остальное – на стол.

      – Да как же так-то? – изумились его собеседники.

      – А так, что детки крепки у тех, кто и сам силен да могуч. А хил если кто, так и отпрыскам того, виднее всего, не сулит богатырем стать. Оно то же и здесь: посеешь что, то и жать будешь[30]. Хилое семя и всходы даст такие же. Как семя сильно, так и урожай по осени будет – глазу отрада, Бог ежели погоду даст да не погубит всходы.

      – Да ну!

      – А вот тебе и «да ну!».

      – Так и отрада?

      – Истину говорю! – перекрестился Николай Сергеевич. Потом, упомнив, как порой слова его воспринимались, добавить поспешил. – Да не разом, конечно. Два или три хотя бы лета. А еще – землю иначе возделывать, так и овощ диковинный расти будет, да и не с вошь размером, но во! – сжав кулак, продемонстрировал он собравшимся размер. – Хоть бы и огурец, а хоть и свекла да картофелина. Это сейчас с чети[31] вашей урожай весь – три кузовка. А времени пройдет чуть, так и снимать его намаешься! – разошедшись, продолжал трудовик. – Стекло бы еще научиться делать! Так и в зиму можно высаживать ростки.

      – Ох, князю отрада будет! – восхищенно всплеснул руками Киприан. – Оно, вон, уже сейчас чем ораву полоненных кормить – Бог ведает. Где Тохтамыш с ордою своею прошел, там пожгли все. А что не успели, так то Дмитрия Ивановича дружины и потоптали. И с княжеств не взять толком ничего, ни у бояр. Сгубили урожай! А народу сколько с ним! Оно вроде как и ладно, что ремесловые появились, а глядишь, уже где-то и кору с деревьев снимать начинают, что на стол поставить-то и нечего. Оно, пока дружина княжеская рядом, так и не буянят ни смерды[32] напуганные, ни бояре[33] битые. Так то пока, да спиной все одно не поворачивайся к таким.

      – Во дела, – Николай Сергеевич от удивления аж присел. – А князь-то что?

      – Князь с благословения моего – подаяния народу, да на семью по пуду пшеницы да проса, – важно отвечал митрополит. – Да бояр, что позажиточней, обязал инородцев содержать,

30

Имеются в виду простейшие виды селекции, позволяющие увеличить урожайность. Впрочем, о выводе новых сортов пшеницы речи при таких методах не идет.

31

Четь – мера площади – 1/2 десятины засеянной земли, примерно 0,5 гектара.

32

Смерд – человек, принадлежащий князю, но не раб и не крепостной (в те времена крепостное право еще не было оформлено).

33

Бояре во времена Московской Руси – элита. Вотчинники. Представители высшего сословия. Независимые (получившие земли не от князя, а потому и не зависящие от него – люди, держащие в подчинении земли и холопов. В т. ч. и боевых. В ряде случаев профессиональные военные, по могуществу и влиянию превосходившие удельных князей.