Применение и использование боевого ручного стрелкового, служебного и гражданского огнестрельного оружия. Андрей Каплунов

все виды специальных средств, о чем прямо сказано в ч. 3 ст. 14 данного Закона, и, тем более, физическая сила. Поэтому, применяя физическую силу и специальные средства в случаях, когда допустимо применение огнестрельного оружия, сотрудник не должен нести ответственность за любой вред, который причиняет при этом, каким бы этот вред ни был.

      Учитывая данное обстоятельство, предлагаемое в Федеральный закон «Об оружии» положение, в Законе «О милиции» может быть продублировано следующим образом:

      «Сотрудники милиции не несут ответственности за моральный вред, убытки и вред охраняемым уголовным законом интересам, причиненные ими в связи с применением физической силы или специальных средств, применением или использованием огнестрельного оружия, если при этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны либо крайней необходимости, или превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

      Сотрудники милиции не несут ответственности за любой моральный, материальный и физический вред, причиненный ими правонарушителю в связи с применением физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия в предусмотренных федеральным законом случаях для применения огнестрельного оружия, если они действовали в соответствии с положениями настоящего Закона, устанавливающими порядок их применения».

      Следует признать, что положение ч. 1 предложенных вариантов статей[144] не согласуется с ч. 1 ст. 1067 Гражданского кодекса Российской Федерации, в отношении ответственности за вред, причиненный в состоянии крайней необходимости. В данной норме говорится, что «вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, угрожающей самому причинителю вреда или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена иными средствами, должен быть возмещен лицом, причинившим вред». Представляется, что с учетом позиции законодателя, закрепленной в ч. 3 ст. 24 Федерального закона от 27 мая 1996 г. «О государственной охране», необходимо внести соответствующие коррективы в ст. 1067 Гражданского кодекса Российской Федерации.

      Положение ч. 2 предложенного варианта уже высказывалось авторами в работе, опубликованной ранее[145], и, по мнению авторов рецензии, подготовленной на эту работу[146], является спорным. В частности, рецензенты Л. Л. Кругликов и А. Ф. Соколов отмечают, что ставить, например, сотрудника милиции в привилегированное положение по отношению к обычным гражданам (например, при нахождении его в состоянии необходимой обороны) нет достаточных оснований[147]. Однако не совсем понятно, кого имеют в виду авторы рецензии под обычными гражданами: тех, кого приходится защищать сотрудникам милиции (т. е. правопослушных граждан), или тех, от кого приходится защищать (т. е. преступников). Если речь идет о последних, то они-то, как раз, совершая уголовно наказуемые деяния, действуют вне правового

144

Аналогичное положение, как уже указывалось, закреплено в ч. 3 ст. 24 Федерального закона от 27 мая 1996 г. «О государственной охране» (с изменениями от 18 июля 1997 г.).

145

Каплунов А. И., Милюкове. Ф. Применение и использование огнестрельного оружия по законодательству Российской Федерации: Научно-практическое пособие. СПб.: О-во «Знание», 1998. С. 46.

146

Кругликов Л. Л., Соколов А. Ф. Указ соч. С. 46–49.

147

Там же. С. 49.