Падение рая. Вячеслав Кумин

это следовало просчитать прибывшей в институт комиссии.

      – Где же ваши подопечные? – поинтересовался министр обороны Глен Пфайффер.

      Комиссия находилась в отдельной комнате, чуть сверху, за светонепроницаемым окном. Решено было понаблюдать за подопечными так, чтобы они не знали, что на них смотрят.

      – Уже везут, господин министр, – ответил директор Ришман, кивнув доктору Стоун.

      – Замечательно, посмотрим, на что они способны. Варваррры…

      Роман привычно сел в кресло-каталку, думая, будто его опять везут на мало приятные процедуры, хотя он уже мог передвигаться самостоятельно. Но на этот раз привычный маршрут оказался другим.

      – Куда меня везут? – удивленно спросил Роман, но, не увидев на шее медбрата черного автопереводчика, замолчал.

      В следующую секунду он решил, что его везут на встречу с бойцами, хотя ожидалось, что это произойдет только вечером, но, видимо, планы изменились, чему Роман только порадовался.

      На одном из перекрестков в коридоре появилось второе кресло-каталка еще с одним пациентом.

      – Чуй? – тихо позвал ефрейтора Камышов, боясь обознаться. Но тот расслышал и повернулся на голос. – Чуй, мать твою, это ты!

      – Так точно, лейтенант.

      – Хреново выглядишь!

      – Зато вы неплохо.

      Каталки поравнялись, и соратники крепко, насколько вообще могли, пожали друг другу руки.

      – Что происходит, командир? Такое впечатление, будто я не дома. Уж больно все здесь чужое и необычное, даже слишком. Словно я не в военном госпитале с облупившейся штукатуркой и протекшими потолками, а в больничке для богатеев. Но мне как-то трудно поверить в щедрость нашего родного министерства. И эти козлы молчат, как рыбы. В морду бы им дать… – мечтательно добавил Чуй.

      – Тебе ничего не рассказали? – удивился лейтенант Камышов.

      – О чем я и говорю, молчат, как рыбы. Между собой о чем-то шепчутся, только я ни слова не понимаю.

      – Я потом все объясню. Ты мне лучше скажи, почему ты оказался рядом с нами, и тебя лавиной задело?

      – И не только лавиной… я чуть не поджарился до золотистой корочки.

      – Вот и я про что… Так почему?

      – Вертолет прилетел, и надобность во мне как в снайпере отпала. Потом я же видел, что есть раненые, хотел помочь их оттащить. Тут-то все и началось. Плюхнулся в какую-то дрянь… потом вспыхнул огонь, и ток прошел через все тело. Казалось, во мне сейчас все взорвется. Потом закружило, начало бросать из стороны в сторону и темнота.

      – Я рад, что ты жив.

      – А уж как я-то рад. Кому расскажешь о таком – не поверят.

      – М-да… было бы кому рассказывать.

      – Ты о чем?

      Но ответить Камышов не успел. Прямо перед ними открылись двери, и кресла-каталки одно за другим въехали в просторное помещение с подозрительными зеркалами во всю стену. Сразу же вспоминались всякие дебильные реалити-шоу под общим неформальным названием «Замочная скважина».

      Встреча