Северянка. Кира Рамис

ели, мало подношений было? Почему? – лицо кузнеца покраснело.

      – Твоя так называемая дочь, – из уст храмовника сочились яд и ненависть, – никогда не обретёт семейного счастья, – он посмотрел на девушку, тихо стоящую за широкой спиной отца.

      Она была прекрасна словно редкий цветок. Храмовник сглотнул и вновь перевёл взгляд на разъярённого кузнеца.

      – Я всё сказал! Твоей дочери место тут, в храме, она…

      – Никогда, слышишь, никогда этому не быть! – кузнец развернулся и направился к выходу. – Вереника, идём.

      – Благословите, – девушка подошла к храмовнику и протянула руки. Джундо на мгновение замер, а затем протянул правую ладонь.

      Пухлые губы на мгновение коснулись его кожи.

      – Иди и помни мои слова, не быть тебе невестой, – прошипел служитель древнего культа.

      Девушка дёрнулась, но ничего не ответила, лишь улыбнулась и вышла вслед за отцом.

      Джундо подошёл к маленькому окошку, приложил правую ладонь к губам, к тому месту, где свой отпечаток оставили губы Вереники, и, не отводя взгляда от уходящих, замер.

      Его душу и тело давно терзали желания. Желание обладать этой непонятно откуда семь лет назад взявшейся девчонкой. Кузнец выловил её из воды в праздник прощения и любви.

      Когда он принёс её в деревню, то все подумали, что девочка седая, но оказалось, что её густые волосы были белы, как цветы яблони. Она ничего не помнила о себе, на вид ей было лет тринадцать, худенькая, разговаривала на непонятном языке. Кузнец с женой пожалели девочку и, так как были бездетными, приняли как родную.

      В деревне все сторонились странной девчушки. В первое время жители  роптали, что её белые волосы принесут всем несчастье и что её нужно прогнать, но заезжий купец, увидев девушку, удивлённо произнёс, что лет десять назад был в стране, где у всех живущих такие белые волосы, чёрные густые брови, длинные ресницы и ярко-зелёные глаза. Все они богаты, но очень надменны, а уж как трясутся над детьми! Оказывается, дети там рождаются редко.

      – Вы её украли? – задал купец вопрос, а когда услышал, что её выловили из реки, научили местной речи, но она ничего не помнит, предложил свою помощь. Он собирался через год ехать в ту страну.

      Кузнец потратил деньги на артефакт, который запечатлел девушку. Купец уехал и больше не вернулся.

      Джундо очнулся от воспоминаний, он слышал, как за окном Вереника зовёт отца.

      – Батюшка, подождите меня, – она прибавила шаг, догоняя кузнеца.

      Храмовник тихо застонал, засмотревшись на Веренику. Её точёный стан подчёркивало белое платье, перехваченное чёрным пояском. Именно в таких нарядах незамужние девушки приходят в обитель древнего культа, поклоняющегося великим магам.

      Мужчина стукнул кулаком по косяку, провёл рукой по блестящей лысине и отошёл в сторону, он больше не мог видеть эту… как же он хотел ругать её последними словами, но не мог, понимая, что влюбился в ту, которая никогда не будет его. Или всё же будет? Тёмные мысли гуляли в его голове.

      – Батюшка, ты куда? – Вереника понимала, что даже если повиснет всем телом на отце, то не сможет ему помешать зайти в таверну пропустить кружку эля, а потом ещё одну. Она хоть и вяло, но пыталась воспротивиться его пьянству. – Отец! Тебя купец дожидается в кузне, или ты забыл? Ему коня подковать нужно! Коня! – подпрыгнув, смогла она прокричать в отцовское ухо.

      – Сейчас стакан выпью и подкую, – отмахнулся тот от дочери, словно от назойливой мухи. – Смотри-ка, свадьбу играть он не желает. Я найду управу, – мужчина взялся за ручку двери и оглянулся. – Иди домой, нечего тебе возле питейного заведения делать. Ужин приготовь и купцу скажи, что через полчаса буду.

      – Будет, как же, – ворчала девушка, медленно бредя к дому.

      – Что, Вереника, опять твой непутёвый отец в таверну ушёл? – преградил ей путь местный богач Дорила с друзьями. – Может, тогда и ты нам компанию составишь, раз тебя в жёны никто не берёт? – заржал как конь и было протянул руку к девушке, но тут же отдёрнул, вспомнив, как кузнец уже раз гонялся за ним по деревне и чуть не прибил.

      – Дорила, не чуди, а то батюшка в этот раз тебя догонит и точно пришибёт, – засмеялась девушка и быстро пошла в сторону кузни.

      Нужно было подковать коня, да монетку заработать. Её магических способностей хватало на такое несложное дело, она сотни раз видела, как отец ковал. После смерти жены кузнец Кобальт всё чаще стал заглядывать на дно кружки и, если бы не дочка, точно бы спился ещё в первый год, как не стало любимой Надин.

      Как ни странно, работы даже у пьющего кузнеца хватало, благосостояние семьи не пошатнулось, но народ всё чаще роптал, что стоит позвать в деревню другого кузнеца.

      Да только кто осмелится? Кобальта не зря так звали, был он ростом не обделен, да и в плечах широк, а кулаки его могли камни крошить.

      – Добрый день, – поклонилась девушка недовольному мужчине, стоящему с конём возле кузни. – Приходите через час за конём, батюшка минут через десять придёт и подкуёт.

      – Твой отец ещё утром