Разрушенный мост. Филип Пулман

с подозрением покосился на свою, но все равно сделал глоток.

      – А кем ты работаешь на самом деле? – спросила она Стюарта. – Ты же ведь не плейбой? Я вообще не думаю, что они существуют.

      – Еще как существуют, – ответил Стюарт. – Играют в поло и в карты, ездят кататься на лыжах и катерах, ведут шикарную жизнь.

      – Но не у нас же.

      – Нет, я просто в отпуске, – рассмеялся он в ответ. – Знаешь, жизнь, полная удовольствий, изрядно выматывает. Нет, ты права, на самом деле я антрополог.

      – Кто? Ты ездишь по джунглям, что ли?

      – Стараюсь не ездить. Я изучаю религию, магию, колдовство. В этом году побывал в Бразилии. Удивительная страна.

      – А на Гаити ты был?

      – Да, был.

      – Моя мама оттуда родом.

      – Вот как? Ты говоришь на креольском?

      – Нет. Она умерла, когда я была совсем маленькой. Я никогда не была на Гаити.

      – Это потрясающий остров. Я там долго общался с одним жрецом вуду, пытался разобраться.

      – Можешь научить меня вуду?

      – Конечно.

      – Тебе нужна кукла вуду этого Джо Чикаго, – заметила Джинни, поворачиваясь к Энди.

      Тот напрягся и несколько секунд молчал, так что Стюарт даже повернулся к нему, пытаясь понять, в чем дело.

      – Кто такой Джо Чикаго?

      – Головорез. Белая шваль.

      – А почему его так зовут? – спросила Джинни.

      – У него кожаная куртка прямиком из Чикаго, – объяснил Энди.

      – Только и всего?

      – Но это правда!

      – То есть я могу звать себя Джинни Корея, раз мои кроссовки там сделаны?

      – Что ему нужно от Энди? – спросил ее Стюарт.

      – Не знаю, он мне пока не сказал.

      – От него лучше держаться подальше, – коротко оборвал их Энди. – Этот человек опасен. Не стоит иметь с ним никаких дел.

      Больше они ничего от него так и не добились. Стюарт вскоре засобирался домой, потому что хотел еще узнать, как арендовать лодку. «Приходи в гости», – сказал он на прощание, прежде чем завести мотор и уехать с поля. Большая часть его кофе так и осталась нетронутой.

      – Он богатый, да? – спросила Джинни.

      – Его отец миллионер. Но он слишком занят, чтобы тратить деньги, поэтому Стюарт тратит их за него.

      – Но милый. Мне он понравился.

      Энди закрыл глаза. Несколько минут они сидели на солнце, прислушиваясь к крикам детей на пляже и верхушках песчаных дюн и звуку двигателей далекого самолета, взлетевшего над устьем реки.

      – Энди, скажи, тебе в детстве не казалось, что ты отличаешься от остальных из-за цвета своей кожи?

      Он так долго не отвечал, что Джинни пришлось в конце концов потыкать его ногой.

      – Я думаю, – буркнул он. – Мне казалось, я отличаюсь от остальных, но на то было очень много разных причин. Из-за того, что у меня черная кожа. И из-за того, что меня усыновили. И из-за… из-за того, какой я в целом. Конечно, я чувствовал себя другим.

      – А ты знаешь, кто твои настоящие родители?

      – Нет, но