Ортополис. Сергей Раджабов

Даниель отметил, что Базиль предельно собран и не растрачивается на лишние слова и движения тела.

      Пока улаживались формальности с новыми сотрудниками, подоспела партия промышленных образцов нейрогарнитур. Одно дело тестировать разработку на симуляторе, совсем другое – состыковаться с гарнитурой во плоти. Утром Иван получил гарнитуры для прошивки и тренировки, к вечеру, когда Даниель наведался в его закуток на офисной палубе, прежний гаджет Ивана лежал на столе без дела.

      – И как тебе? – спросил Даниель.

      Иван развернулся на кресле и оглядел Даниеля.

      – Я тебя другим представлял.

      – Придётся поправить представление. Как прибор?

      – Надевай, – Иван протянул Даниелю гарнитуру, которую вынул из стенда.

      Даниель приладил прибор к голове за ухом. Прибор пикнул, обозначая, что установлен правильно. На чуть затемнившееся изображение с правого глаза наложился интерфейс авторизации пользователя. Даниель выбрал «новый пользователь» и после того, как его биометрия сохранилась в системе, получил предложение задать пароль для мысленного ввода.

      – Иван, что за мысленный пароль?

      – Выбери образ. Лучше что-нибудь старое или даже навязчивое, то, что трудно забыть. Фразу, произнесённую кем-то, или написанную, или предмет, – всё равно что. Постарайся отчётливо его себе представить. Придётся повторить его несколько раз, пока образ не перестанет менять эмоцию, которую он вызывает или не станет абсолютно нейтральным, чтобы раз от раза не искажать отклик.

      – Но ведь можно выбрать что-то из физического мира? Любой предмет или запись, или вот, собственную ладонь.

      – Можно. Причём, укравший предмет, не сможет представиться тобой, ведь отклик на образ у всех разный, но может помешать отсутствие предмета в нужный момент, не то освещение или ещё что-то. В этом смысле мысленный образ абстрактнее, но надёжней.

      Старый образ. Насколько старый? Из тех, что хотя бы не противно вызвать в памяти. Когда он впервые услышал собственную фамилию? Луци. Фамилию людей, укрывших его в приюте от провластных бандитов. Или день, когда забрали Стефано, а Елена сказала, что им пора в отпуск? Она почему-то не радовалась отпуску. Она врала. Тогда он не мог объяснить это враньё, просто немного испугался. Испуг забылся, когда они и вправду сели в самолёт. У него болели уши. Особенно перед приземлением. Усталость. Куда-то ехали. Тошнотный запах машины. Чужая квартира, из которой они ушли и пришли в приют. Боль одиночества среди чужих. Когда он решил, что пора оттуда уйти, оказалось, что он не может.

      Или Лиза. Её лицо, когда они впервые встретились. Этот образ и так всплывает неизменным многие годы. Его не пришлось повторять много раз, поскольку, хотя он не стал нейтральным полностью, вызывал стабильную эмоциональную реакцию без лишнего шума и флуктуаций.

      – Способы аутентификации не заменяют друг друга, а дополняют. Грубо говоря, Ортополис может знать, что ты это ты, с разной степенью уверенности,