Ортополис. Сергей Раджабов

Я шёл прицепом к дурной бабе, из-за которой я здесь. И не просто дороже. Если соседи будут против, вам просто не дадут заселиться. Живут там компактно, поэтому стараются минимизировать дискомфорт. Так что, хотя они и декларируют превосходство свободы, но на деле более зарегулированное сообщество ещё поискать.

      – Смотря, как понимать свободу, – заметил Иван.

      – В первую очередь они ценят свободу личности. Это сборище индивидуалистов, которые вынуждены взаимодействовать друг с другом и стараются, по крайней мере на словах, не наползать на свободу друг друга. По мне, получается у них так себе. Отсюда армия юристов, а демагогия – национальный вид спорта. Не удивлюсь, если скоро начнут строить стейленды для тех, кто захочет сбежать со стейлендов. Вот умора! Останутся одни юристы, будут судиться друг с другом от нечего делать.

      – Я бы пообщался с кем-нибудь из них, – сказал Даниель.

      – Зачем? – Яника обожгла горло глотком виски. Вышло хрипло.

      – Это интересно. Как люди, сбежавшие к свободе, стали так несвободны? Хотелось бы узнать подробности, детали.

      – Я не юрист, деталей не знаю. Да и общаться с ними у меня лично нет никакого желания.

      Донг начал заметно утомляться от разговоров и расспросов. Казалось, ещё немного, и он схватит стакан, лишь бы занять чем-нибудь рот. Даниель решил, что на сегодня ему тоже хватит общения и насыщенного алкогольными парами воздуха и поднялся на девятую палубу. Подобранный Мариной костюм прекрасно сопротивлялся прохладному вечернему бризу. Даниель сунул руки в карманы и, чуть раскачиваясь и привставая на носках, чтобы укрепить связь с твёрдой поверхностью, вглядывался в освещённые холодным светом снаружи и тёплым изнутри грани на обитаемых кристаллах соседних государств.

      Похожее чувство свободы уже было у него однажды, когда он вышел на улицу после защиты диссертации много лет назад. Но, если тогда он ощущал себя в некоторой нулевой точке, из которой мог выбрать направление движения, то сейчас ноль был абсолютным. Если свобода – это чувство возможностей, которые открывают различные пути, из которых можно выбрать наиболее привлекательный, то сейчас ему казалось, что выбирает он не свой путь, а направление, в которое лучше сдвинуть весь этот мир вокруг, оставаясь самому неподвижным. Существует ли свобода? Его, Даниеля свобода в форме иной, нежели чувства? Как выглядит та модель, та часть его реальности, которая называется свободой? Если представить собственный запас времени жизни в виде пространства, сколь угодно большого, но всё же конечного, ограниченного со всех сторон, то свобода – это пустота внутри него. И ценит свободу тот, кому есть, чем её заполнить. А кому нечем, тот отдаёт свою свободу в пользование, как сдают лишние комнаты в обмен на плату. Незаполненное пространство ноет, тревожит. Иногда его заполняют всяким хламом, лишь бы не оставлять пустым. Способный распорядиться свободой заполняет пространство с выгодой для себя. Свободный жених ищет подходящую невесту, чтобы перестать быть свободным. После реализации свобода исчезает, пространство заполнено,