Изнанка мира и рак на горе. Дмитрий Пейпонен

– сказала Русалка, помахивая этими самыми колесиками, прикрепленными к концу хвоста. – А на руки, чтобы не пораниться, перчатки надеваю специальные из толстой кожи! Это мне Калашник-оружейник сделал такую штуку!

      – Хитро! – восхитился я придумкой Калашника-оружейника. – А вообще, хвост на ноги не хочешь поменять? Насколько я знаю, другие русалки в Москве давно так сделали.

      – А зачем? – пожала плечами Русалка – Это же несколько операций! Хвост отрезать! Ноги пришивать! Потом – реабилитация, ходить учись, то-се! Потом документы меняй! Я же по пачпорту – русалка! А нужно будет человеческий пачпорт делать! Дом, опять же, нужен! Люди же в домах живут, а не в воде! Одно сплошное мучение! Мне и русалкой нравится быть! А что?! Дом не надо – живи себе в пруду! Одежду, как видишь, тоже не надо! Так, волосами чуток прикрылась – и достаточно! Обувь, опять же! Одна экономия сплошная! Так что те, которые ноги сделали – дуры набитые! Я русалкой родилась и русалкой проживу! Под старость икры намечу, детки пойдут! И буду жить-поживать, добра наживать! Все, как положено! Понятно, Иванушка?

      – Понятно, Русалка – ответил я. – Ты права, пожалуй! Уж каким родился, таким и жить нужно! И нечего себе ноги пришивать или хвост отрезать! Родился русалкой – значит, живи русалкой! А остальное все – блажь и глупости! Все верно! Каким тебя мать-природа задумала, таким и нужно оставаться! И против природы лучше не идти! Здесь я с тобой согласен!

      – Ну, тебе не больно-то спрашивают! – хмыкнула Русалка.

      – Это ты об измененцах? – спросил я. Я имел в виду модных в последнее время измененцах – то есть, людей, которые меняли свою внешность так, как им хотелось. Так у нас в Державе появились кентавры, кентавры с крыльями, которые не умели летать, потому что крылья не могли поднять их тяжелые туши, птицы – сирины, которые тоже не умели летать, потому что человеческая голова, пришитая к птичьему телу, была слишком тяжелой и неподходящей для полетов. Рот человека – это не клюв, много питания не добудешь им, а птицам нужно много питаться, чтобы хватало сил для полетов.В общем, эти самые измененцы изменялись сами и постоянно призывали изменяться других, выступая на ярмарках с речами.

      – О них, конечно! – фыркнула Русалка. – Мое тело – мое дело! Тоже мне! Эдак мы дойдем до настоящей мерзости, когда мальчиков в девочек перешивать начнут!

      – Ну, это ты хватила, конечно! – заметил я – До такого точно не дойдет! А вот русалки, которые ноги пришивают, это да! Видел я парочку таких измененцев – неприятное зрелище! Ходят плохо, глаза мутные, все норовят в воду залезть. Одним словом, безобразие!

      – Вот-вот! – поддакнула Русалка – А чего тогда спрашиваешь про ноги?!

      – Ну… – растерялся я. – Так просто… Из любопытства…

      Разговор, явно, уходил куда-то не туда и я поспешил выйти на двор – к ветрогонам.

      Они валялись на травке, наслаждаясь ласковым июньским солнышком. Соловей дымил, как всегда, своей вонючей сигарой.

      – Яга не появлялась? – спросил я у Кикиморы. Та подняла голову и подозрительно