Диджей. Сергей Бакшеев

она означает? И почему номер три? – цеплялся оперативник.

      Нота насупилась и промолчала.

      Ракитин не унимался:

      – Пошла в отказ? Хочешь получить максимальный срок? Ну что ж, пальчики вот они. Сравним с теми, что на проводе и – небо в клетку.

      Оперативник потряс дактилоскопической картой, чтобы просохли чернила. Нота потерянно смотрела на растопыренные грязные пальцы.

      – Можешь помыть. Туалет слева по коридору, – сообщил милиционер. – Ожидай меня около кабинета. Я на сравнение отпечатков. Минут двадцать займет.

      Нота вышла, помыла руки, вернулась к кабинету. В груди разрасталась тревога: сейчас вернется Ракитин и всё! Она следила за Легковой, держала в руках чертов провод и жутко ревновала. Это правда. И место, и время совпадают. Ее арестуют за убийтсво, ей не отвертеться.

      Взгляд заметался по коридору – никого. Зародилась надежда. А ведь можно уйти. Ее никто не держит. Двадцать шагов по коридору – и там свобода! Перед выходом окошко дежурного. Она выберет момент, когда дежурный отвлечется на разговор. С ее слухом это не проблема.

      Она сосредоточилась. Вот кто-то зашел в отделение, обратился к дежурному, загородил обзор. Лучший момент настал!

      Нота пошла к выходу, вслушиваясь в окружающее пространство. Только бы проскочить.

      И вдруг над головой услышала свою фамилию:

      – Я брал Самородову на испуг, думал не придет.

      – А она явилась.

      Нота узнала голоса. Старший лейтенант Ракитин докладывал капитану Смирнову.

      – Если бы не пришла, стала скрываться, значит, точно виновна, – объяснял коварную логику Ракитин.

      – Молодая соплячка. Ее напугать – пара пустяков.

      – Я так и сделал. Снял пальцы, вывел из кабинета. Если сейчас сбежит – виновна!

      – Жалко, что на проводе нет отпечатков.

      – Тонкий, следы смазаны, – посетовал Ракитин. – Но Самородова этого не знает. Если сбежит, я увижу ее в окно. Подождем.

      «Не дождетесь», – прошипела под нос Нота и вернулась к кабинету оперативника. Теперь она была спокойна.

      Глава 9

      Аня Самородова с детства обладала особым слухом, она слышала сквозь стены. Сначала девочка не придавала этому значения, думала, что и остальные также хорошо слышат. Потом поняла, что в этом ее преимущество. Стала хвастаться сверстникам, ей не поверили.

      Тогда Аня наглядным примером убедила Полину Ветрову. У подруги загорелись глаза – сколько секретов можно узнать!

      – Никому не рассказывай. Это будет нашей тайной. Только мы будем пользоваться, – убедила Полина.

      Подружки так и делали. Девочки много лет использовали способности Ани. Хитрили, избегали неприятных последствий своих шалостей, манипулировали школьниками, узнавали секреты взрослых.

      Но оказалось, о способностях девочки догадывался совершенно посторонний человек. Когда Ане исполнилось пятнадцать лет, в интернат приехал мужчина лет семидесяти. Он переговорил с директрисой об Анне Антоновне Самородовой, которую никогда не видел. Гость заинтересовался вокальными способностями девочки и повел