Античный скептицизм и философия науки: диалог сквозь два тысячелетия. Д. А. Гусев

Одни исследователи: Брошар, Гирцель, Рихтер, Гегель, Брюллова-Шаскольская и др. полагают, что пирронический и академический скептицизм совершенно различны, что первый после Тимона надолго сошел с исторической сцены и, спустя несколько столетий, появился вновь в лице Энесидема. Эта точка зрения является преобладающей[200]. Другие же: Гаас, Рассел, Лосев утверждают, что никакого перерыва в развитии пирронизма не было и академический скептицизм вполне гармонично вписывается в общую эволюцию скептицизма от Пиррона до Секста Эмпирика[201]. Наконец, некоторые: Штейдлин, Целлер, по свидетельству Рихтера, занимают среднюю позицию, полагая, что между Тимоном и Энесидемом был не перерыв, а лишь упадок первоначального скептицизма и пирронизм в это время продолжал существовать в тени, пока Энесидему не удалось привлечь к нему снова всеобщее внимание; причем Академия не могла прийти к скептицизму совершенно независимо от Пиррона[202].

      По А.Ф. Лосеву «остановиться на скептицизме Пиррона или Тимона античная мысль, конечно не могла. Такого рода скептицизм был слишком уж абсолютен и непримерим, и в античной философии он мог промелькнуть в таком виде только лишь как кратковременный момент. Античная скептическая мысль, стараясь обосновать свою скептическую позицию, волей-неволей должна была тут же вводить некоторого рода и конструктивные моменты, чтобы первоначальный скептический релятивизм не превратился в пустой и бессодержательный нигилизм… но когда Академия стала явно переходить на рельсы догматической философии, которую она оспаривала по крайней мере в течение ста пятидесяти лет, чистый пирронизм еще раз дал о себе знать, хотя в те времена было поздно останавливаться только на интуитивном скептицизме, а нужно было по крайней мере так или иначе его систематизировать, этим и стал заниматься возрожденный в I в. до н. э. пирронизм»[203].

      Иное видение соотношения пирронизма и академического скептицизма предлагает А.В. Семушкин: «начиная с III в. до н. э. происходит инфильтрация скептического критицизма в цитадель древнегреческого умозрения – в платоновскую Академию… При этом пирронизация Академии не означала самоликвидации платонизма и подмену его скептицизмом… Пирронизм и платонизм в своем развитии соприкасаются, но не примиряются и не смешиваются; только с большой натяжкой их можно рассматривать как ступени единого генезисного ряда… Во-первых, философские установки и идеалы пирронизма и платонизма различны: для первого скептицизм – интеллектуальное убеждение, тождественное их мировоззрению и противостоящее всем попыткам дать объективную картину мира; для второго скептицизм – всего лишь орудие и средство философствования, используемые для защиты догматического мировоззрения в полемике с конкурирующими философскими системами. Культ Платона в стенах Академии, как и авторитет его спекулятивных идей, всегда стоял на страже границ, отделяющих академический логико-эпистемологический

200

См.: 1) Рихтер Р. Скептицизм в философии. С. 62; 2) Там же. Прим. 131. С. XVIII. Прим. 173. С. XXVI–XXVIII; 3) Секст Эмпирик. Три книги пирроновых положений. СПб., 1913. С. 1–17; 4) Гегель. Лекции по истории философии. Кн. 2. С. 391.

201

См.: 1) Рихтер Р. Скептицизм в философии. Прим. 173. С. XXVI–XXVIII; 2) Лосев А.Ф. История античной эстетики: Ранний эллинизм. С. 346–347; 3) Рассел Б. История западной философии. С. 254.

202

См.: Рихтер Р. Скептицизм в философии. С. 83–84. Прим. 173. С. XXVI–XXVIII. Прим. 223–227. С. XXXIII–XXXIV.

203

Лосев А.Ф. История античной эстетики: Ранний эллинизм. С. 346–347, 351.