Внутренний дворец. Мария Архангельская

в мэрию Лас-Вегаса и завершить регистрацию под предлогом, что самому скататься будет быстрее, чем слать бумаги по почте, мне бессовестно соврал.

      Именно враньё и возмутило меня больше всего. Не хочешь на мне жениться – ну не женись, твоё право. Да, это привело бы к ссоре, возможно, даже к разрыву – а как ты хотел, у всего есть своя цена. Но вот эта попытка и невинность соблюсти, и капитал приобрести… Трус! Подлец!

      Впереди показался переход, отсюда до метро было уже два шага. Обычно Гришка возил меня на своём авто, но, если не мог, я не видела большой беды воспользоваться общественным транспортом. Я ускорилась, почти перейдя на бег. Хотелось наконец нырнуть под землю и спрятаться от бьющей в лицо холодной мороси. Колёсики чемодана опять подпрыгнули на бордюре, соскочили на асфальт проезжей части…

      Грузовик я заметила, только когда он, как показалось, обиженно взревел над самым моим ухом. Я обернулась. Страх – мгновенный ужас, сжимающий внутренности и парализующий всё тело, был последним, что я почувствовала перед тем, как огромная морда машины впечаталась в меня всем своим весом, отрывая от дороги и отбрасывая куда-то в темноту.

      Дети! Запомните навсегда! Если вы ни черта не видите из-за слёз и настолько заняты своими переживаниями, что даже забываете взглянуть, какой там свет горит на светофоре, бегите по тротуару, не выходите на проезжую часть. Даже если придётся десять раз обежать один и тот же квартал, как белке в колесе. Пожалейте водителя – за что ему-то такое счастье, бодро сигающее прямо под колёса…

      Песок поскрипывал на зубах, выжимал слёзы, ноги вязли в нём по щиколотку. По темени словно били молоточки, в глазах темнело, а солнце всё пекло и пекло с ясного неба, заставляя заливаться потом, так что я уже была мокрой как мышь. Дыхание со свистом вырывалось из груди, пока я с упорством автомата штурмовала очередной бархан, чтобы, перевалив через гребень, начать спускаться к подножию следующего. К счастью, они не были особо высокими и крутыми. Волнистая пустыня простиралась вокруг, насколько хватало глаз. Она не была совсем уж бесплодной – несколько раз я натыкалась на кустики жёсткой травы, названия которой не знала, а иногда и на настоящие кусты высотой чуть выше колена, но воды не видела нигде. Должно быть, у этих растений была очень мощная корневая система, способная пронизать слой песка и добраться до подземных водяных жил.

      Но я-то не растение! Я не могу пустить корни до водоносного слоя!

      Я сморгнула капли пота, повисшие на ресницах. В голове почему-то неотвязно крутился дурацкий вопрос: а как в этой пустыне выживает зелёный молодняк? Ладно, у взрослых растений длинные корни, ну а маленькие, только-только вылупившиеся из семечек? Как они выдерживают, пока их корешки не пронзят всю эту толщу песка? Или здешняя зелень размножается исключительно отростками и отделяется от родителей, только отрастив корень достаточной длины? Или тут есть какой-нибудь сезон дождей, во время которого молодь недостатка влаги не испытывает? Хотя какое