Протокол «Шторм». Влад Полевой

под алкогольные напитки: пиво и покрепче – вроде беленькой. В морозильную камеру младший Кочетков решил не соваться и, вытащив несколько лоточков с колбасной нарезкой, немедленно вскрыл упаковку и употребил их по назначению, запивая найденным здесь же пивом из жестяной банки. Пиво было то ли чешское, то ли немецкое, хотя сам Пашка особо не чувствовал разницу. Добротность дядиных запасов была отменная, что тут же подтвердило одобряющее урчание желудка. Под конец нехитрой трапезы решив добить дядины запасы фруктов, Пашка прихватил из холодильника бананы и виноград, а затем отправился в гостиную, где нашел старшего Кочеткова, мерно посапывающего напротив телевизора.

      В чужой монастырь со своим уставом, как водится, не ходят. Окинув взглядом залу и убедившись, что если он, гость, будет разбирать диван, то разбудит грохотом сурового хозяина, младший Кочетков бросил тоскливый взгляд на приоткрытую дверь спальни и печально вздохнул. Возвратившись на кухню, Пашка составил в ряд четыре табурета, погасил свет и, забравшись на свое неудобное ложе, подсунул под голову какую-то прихватку. Удивительно, но не успел он закрыть глаза, как в мгновение ока провалился в черный омут сна.

      Утреннее пробуждение оказалось мучительным и отзывалось ломотой и ноющей болью во всем теле, едва Пашка открыл глаза. Неудобное импровизированное ложе отдыху не слишком способствовало. То ли поспал, то ли в темное время суток разгружал вагоны. Взглянув на наручные часы, он ахнул. Стрелка уверенно ползла к часу и явно не собиралась на этом останавливаться.

      – Вот те на, – восторженно воскликнул младший Кочетков. – Это я даванул, кверху-то воронкой!

      Вскочив, молодой человек поспешил в залу, но ни в ней, ни в спальне, ни в кабинете, ни вообще на территории данной жилплощади Дениса Панкратовича не нашлось. Вместо него на журнальном столике лежал тощий белый конверт и записка, на которой убористым красивым почерком старшего Кочеткова было выведено: «Для Павла».

      Развернув записку, Пашка сморщился от неудовольствия.

      «Денег я тебе оставил, – писал полпред своему племяннику. – Связь будем держать по тому номеру телефона, который тебе известен, но без крайней нужды не звони и в сомнительные истории вроде вокзальной не суйся. Чай, голова у тебя с мозгами, а не капусты кочан. С квартирой вертись сам, у меня на этот счет мысли напрочь отсутствуют, но думаю, что в любой газете объявлений пруд пруди. Купи журнал в киоске. С работой, впрочем, может, помогу, есть у меня одна интересная идея. Есть место водителя в одной ведомственной конторе. К их местному товарищу претензии большие по алкогольному вопросу. Со дня на день под белы рученьки и попросят не беспокоить. Недавно образовалось. Ниже адрес и телефон. Созвонись, сошлешься на меня. Уходя, просто захлопни дверь. Замок английский».

      Ниже были выведены номер мобильного телефона и странное имя, или скорее кличка, как в самом начале решил Кочетков. Ну, скажите, кто вот просто так будет величать себя Библиотекарь? Неужто и правда? Тогда, наверное,