Обратная сторона игры. Елена Валерьевна Бурмистрова

ом он даже боялся думать. Несколько лет он провел в борьбе с самим собой, теперь ему предстояло бороться еще и с теми, кто сейчас представлял для него опасность. Он почти забыл про эту опасность, но Его Величество Случай внезапно и трагически напомнил ему о ней. Этот страх был практически невыносим. Его богатая, размеренная жизнь улетала в данный момент, как птица с перебитым крылом.

      – Вы к нам? – услышал вдруг молодой человек приятный женский голос. – Почему не заходите? Там Вас уже ждут.

      – Да, одну минуту. Я сейчас подойду.

      – Вы колеблетесь? Я Вас понимаю.

      – Да что Вы понимаете! – горько усмехнулся он.

      – Вы можете уйти. Еще можно все отменить.

      – Нет, проводите меня. Я решил. Все остается в силе.

      ***

      В кафе играла приятная музыка, а в воздухе ощущался стойкий аромат ванили. Огромные французские окна показывали посетителям кафе жизненные картинки. С места, где сидел Роб, было отчетливо видно два окна. В первом окне можно было увидеть, как парень ссорился со своей девушкой, во втором – женщина эмоционально разводила руками, показывая на две припаркованные машины прямо у кафе. Она, видимо, пыталась в чем-то убедить мужчину, стоявшего рядом с ней. «Может, припарковалась слишком близко к его машине?» – подумал Роб.

      Ничего. Ничего из того, что он видел, не подходило для сюжета новой книги. Муки творчества крепче сжали горло, и дышать стало еще труднее. Целых шесть месяцев он бездействовал. Он постоянно чувствовал себя «не в ресурсе» – даже когда только просыпался. Мотивация полностью отсутствовала. Ни большие гонорары, ни слава и признание не могли больше запустить этот процесс. Даже общение с окружающими Роб свел к минимуму. Ко всем этим неприятностям добавилось еще и чувство страха. Он боялся, что ничего больше не напишет гениального, что читатели отвернутся от него, а издательства закроют перед ним свои двери. Друзья и родители не раз говорили ему прописные истины: «Справиться с проблемой проще, если понять, откуда она идёт. Если ты нашел у себя признаки выгорания, проанализируй, почему так случилось». Роб не хотел ничего анализировать. Он просто не мог писать. Больше не мог писать.

      – Привет, Роб, – услышал он голос друга и мгновенно очнулся от мучительных мыслей.

      – Привет, Петь, ты задержался. Я уже час тут жду тебя.

      – Пробки в центре. Сам понимаешь. Час пик.

      – Все я понимаю. Чем обрадуешь?

      – А ничем. Главный сказал, что ему плевать на твои временные затруднения, что у тебя контракт с издательством, и он не собирается с тобой нянчиться.

      – Мои книги неплохо продаются, – попытался возразить Роб.

      Вообще-то, имя Роб ему придумали в издательстве, сказав, что Рома не звучит абсолютно, а вот фамилию решили оставить. Фамилия была, самая что ни на есть подходящая для автора детективов и триллеров – Эдлин.

      – Продаются, Роб, продаются. Только ты за полгода ничего нового не написал! Да и продажи старых книг стали заметно падать.

      – Не пишется, сам не знаю, почему.

      – Не мне тебя учить. Читательский интерес должен поддерживаться.

      – Я знаю, – равнодушно сказал Роб.

      – По последним данным твои книги в России продаются сейчас хуже, чем за бугром. Это уже никуда не годится.

      – Я все понимаю.

      – Давай замутим рекламную кампанию! Возродим интерес к Робу Эдлину, знаменитому писателю детективных романов и триллеров.

      – Какую кампанию? О чем ты, Петь?

      – Начнем рекламировать твою новую книгу.

      – Новую? Чтобы рекламировать новую книгу, нужно ее начать или написать план истории. Что ты собрался рекламировать?

      – Даже маленькой идеи нет?

      – Никакой. Я понятия не имею, о чем будет моя следующая книга.

      – Слушай, вот тебе краткая история для начинающих: начни!

      – Ты смеёшься надо мной?

      – Нет. Я даю тебе неделю. Ровно через семь дней мы встречаемся на этом самом месте.

      – Хорошо. Я понял.

      Через неделю Роб сидел в кафе за тем же столиком и пил коктейль. Он ждал друга и понимал, что снова его разочарует. Ничего за неделю не изменилось. Роб не написал ни строчки. Он не знал, что писать. Впервые он даже боялся садиться за компьютер, обходя его стороной. Все рушилось на глазах. Карьера, любовь, жизнь.

      На этот раз Петр не задержался.

      – Привет, чем порадуешь? – громко сказал Петр и хлопнул по плечу Роба. – Специально не звонил всю неделю, ожидая услышать хорошую новость при встрече.

      – Мне нечем тебя порадовать, прости. Чистый лист. Даже компьютер за семь дней ни разу не открыл.

      – Поэтому алкоголь?

      – Нет, это безалкогольный, я в депрессии, но в запой не собираюсь. Не пишется. Исписался я. Точка.

      – И этот вариант я тоже предусмотрел, – спокойно сказал Петр. – Слушай, а может тебе