Полный трындец-2, или Феникс в академии магии. Алина Углицкая

запустила пальцы в волосы. Хотелось смеяться от абсурдности ситуации и плакать, потому что мне после сегодняшнего дня точно не жить.

      Придерживая почти оторванную часть рубахи, доплелась до общежития. Никто из моей группы не встретился по пути, но это не избавило от удивленных взглядов других студентов. Представляю, какой видок у меня сейчас.

      Да что там представлять, я вскоре воочию убедилась. Заскочила в уборную на первом этаже, чтобы привести себя в порядок, и вдоволь налюбовалась на свой пришибленный вид в зеркале.

      Глаза нервно блестят, щеки полыхают, через прореху в рубахе виднеется голый торс. Да, Злат, ты пользуешься спросом. Уже и с парнями целуешься!

      Сжав руками края раковины, застонала. Хорошо, что никого в уборной не оказалось. Плеснула в лицо холодной воды, вымыла руки. Ссадины тут же защипало от боли.

      Надо бы к лекарям зайти.

      Вдох-выдох…

      Немного успокоившись, взялась за свой внешний вид. Первым делом восстановила целостность рубахи отработанным заклинанием. Потом пригладила взъерошенные волосы, смыла видимую грязь с лица и шеи, и отправилась к местному доктору.

      Целитель залечил мои мозоли, но я знала, что скоро появятся новые.

      Про завтра вообще думать не хотелось, мне бы дожить до него. Я решила всеми возможными способами избегать встреч с Арианом, во всяком случае в ближайшее время. Пусть остынет. Лучше займусь учебой.

      ***

      За ужином узнала от ребят, как прошел их остаток дня. Им повезло больше. Они вполне сносно пережили встречу с принцами, даже горгул ничего плохого не сказал про дроу. Похоже, нашли общий язык, несмотря на стычку в прошлом. Но я догадывалась, что все это только благодаря Ариану. Видимо, приказал не давить.

      Хармуша же оттаял. Всегда знала, что сердце у него доброе, зла не помнящее. Перестал меня бойкотировать.

      Вечером, лежа в кровати, я долго не могла уснуть. Все вспоминала встречу с ледяным принцем. Перематывала в мыслях каждый нюанс, будто кинопленку. И про его непередаваемое выражение глаз, и реакцию на меня. Ворочалась с боку на бок и вздыхала.

      Интересно, будь я в своем настоящем виде, продолжил бы принц поцелуй? И что он сказал, если бы увидел меня прежней? Пухлой, неповоротливой, бледной молью…

      – Да спи ты уже, – послышалось ворчание фея. – Примет Хармс твои чувства, не переживай.

      И заржал, гад, в подушку.

      Смех прервал грохот падающего тела и короткое возмущенное “ай!”. В тишине комнаты, погруженной в полутьму, это прозвучало особенно громко.

      Я открыла глаза. Смотрю, а Тим на полу лежит, возмущенно поглаживает отбитый бок.

      Карма что ли сработала? Быстро, однако. Ан нет! Похоже, горгушу все же допекли.

      – Прости, брат! Я все понял, повторять не надо, – фей смиренно полез на скрипучую кровать и там затих.

      Через секунду с его стороны донеслись полузадушенные булькающие звуки. Видимо, смех пытался приглушить одеялом.

      А Хармс, надо же, усвоил заклинание левитации. С его проснувшейся стихией воздуха ему теперь несложно поднимать предметы или,