Легионер. Книга вторая. Вячеслав Каликинский

при первой возможности, – сухо заговорил полковник. – Супруга, знаете ли, скоро должна приехать, мне обещано свидание с ней.

      – Не извольте беспокоиться, господин полковник, – горько усмехнулся Ландсберг.

      – Нет уж, увольте-с! – сердито забормотал новичок. – В должниках ходить не привык-с! И тем более – одалживаться у… человека, опозорившего честь русского офицера невинной кровью. Простите старика за прямоту, но не могу удержаться!

      – Вот как! – не сдержался, в свою очередь, и Ландсберг. – Вот как! Если не ошибаюсь, полковник, вы сюда тоже за убийство попали. За кровь пролитую…

      – М-молодой человек, не забывайтесь! Я полковник русской армии, три войны прошел! И попал сюда, убив негодяя, хладнокровно лишившего меня единственного сына, моего Сереженьки! Это был святой порыв – впрочем, вам, вероятно, этого не понять!

      – Разумеется, где уж мне! – Ландсберг, как ни старался, от обиды удержаться не мог. – В таком случае придется раскрыть вам глаза, полковник! Вы тоже подняли руку на невинного человека! Ибо вашего Сереженьку застрелил не жандарм, а его же товарищи-революционеры. Как лошадь раненую пристреливают – вам не приходилось, полковник? Только лошадей раненых добивают из милосердия, чтобы не мучились. А сына вашего пристрелили, чтобы он никого не выдал.

      – Откуда… откуда вы знаете? – полковник рывком сел на нарах, впился глазами в лицо собеседника.

      Ландсберг пожал плечами и собрался задернуть свой полог, снова отгородиться от ненавистного ему и ненавидящего его мира.

      – У меня нет доказательств, полковник. Но поверьте: здешние «там-тамы» редко ошибаются. Если хотите знать правду – наведите справки. Попросите своих друзей на воле, в конце концов! – Ландсберг отвернулся и снова попытался погрузиться в мир стройных и сумбурных одновременно строк Фридриха Ницше.

      Глава вторая

      В кают-компании

      Общества Добровольного Флота пароход «Нижний Новгород» встретил своего нового капитана, Сергея Ильича Кази, как и подобало, – сдержанно сияя свежей серо-стальной окраской обводов низкого корпуса, до блеска надраенными бронзовыми поручнями, почтительным «поеданием» глазами вахтенного матроса у трапа.

      Палуба привычно чуть заметно вибрировала в унисон гулу судовой машины, работавшей на холостом ходу. Углом глаза капитан Кази заметил приближающегося к нему с должной почтительной человека с умными маленькими глазками на широком лице.

      – Позволю себе напомнить, господин капитан: старший помощник капитан-лейтенант Стронский! Не имеете каких- либо вопросов относительно судна и команды, господин капитан?

      Кази чуть заметно усмехнулся:

      – А по имени-отчеству вас как звать, господин старший помощник? Роман Александрович? Очень приятно. Ну-с, давайте сразу посмотрим – что тут и как. Показывайте, Роман Александрович!

      Многое о «Нижнем Новгороде» новый его капитан, впрочем, знал и так. Заочно – по рассказам, чертежам и документам. Построено судно – изначально, разумеется, парусное – было на немецких