За чертой. Роман Волокитин

Рядом с гостиницей были припаркованы четыре занесенных пылью мотоцикла. «Надо же, сколько ретро-техники! Сначала внедорожник, а теперь настоящие наземные байки!» – подумал я. Макс преодолел несколько дощатых ступеней и уже готовился постучать в дверь, как вдруг раздался громкий треск и ругательства. Нога Макса по колено утонула в крыльце, будто бы это была специально сооруженная ловушка. Макс быстро вынул ногу, а из-за двери послышался мужской голос:

      – Люди?

      – Да! – сказал Макс.

      – Если чистильщики, то идите к черту. Я уплатил все за два месяца наперед.

      – Мы не чистильщики.

      Один за другим изнутри щелкали многочисленные замки и засовы. Рядовой Уолт не спешил глушить двигатель. Держа винтовку наготове, следя за окрестностями, он не упускал возможности лишний раз оглядеть нас.

      – Вы – француз? – спросил он Сэта. – Вы из Сопротивления?

      – Я космополит, – ответил Сэт.

      – И как вам в Дюнкерке? – спросил Уолт.

      – Парень, ты думаешь, мы в Дюнкерке?

      Бронированная дверь гостиницы приоткрылась на цепочке, за ней показались бородатый седой длинноволосый старик и ствол его охотничьего ружья.

      – Много вас! – сказал он, оглядев машину. – Давайте быстрей!

      Дверь распахнулась, и народ побежал в гостиницу. Я, Индира, Сэт и Уолт остановились рядом с Максом, который не спешил заходить, и последними оказались в освещенном керосиновыми лампами холле. За нашими спинами гулко захлопнулась дверь, поочередно щелкнули все замки. Как и полагалось, на первом этаже гостиницы была зона отдыха с баром, столами и диванами у окон. Совсем немного отойдя от порога, я чуть не наступил на голову спящей женщине. О роскошных местах на диванах или стульях даже мечтать не приходилось. Разве что они могли присниться во время лежанки на земляном полу – нам предстояло примкнуть к большинству беженцев, устроивших себе подстилки из одежд и лохмотьев. Стены нашего нового убежища были обиты древесиной и казались достаточно тонкими, древесным оказалось и все остальное, если не считать земляного пола. Мебель, потолок, бар и пианино: все ветхое, рыжее, в царапинах и с отбитыми краями. Соседствовать предстояло с чудаками самых разнообразных мастей. Бородачи в тюрбанах и потрепанных шелковых мантиях тихо переговаривались между собой. Сидя на диване у заколоченного окна, они осматривали прибывших. Две женщины в изысканных платьицах с короткими прическами и вечерним макияжем, теряя остатки рефлекторного кокетства, клевали носами за столиком в центре зала, сжимая в руках кружки с теплым питьем. Была там и банда черноволосых парней в пыльных, потрепанных кожаных куртках, устроившаяся за самым большим столом. Эти ребята сразу напомнили мне оборванцев нижнего Эхо, хотя у тех не было возможности оправдать свой хреновый внешний вид нападением оборотней. Много в гостинице было и просто безликих людей, мужчин и женщин, одетых в грубые одежды. Индира, как и остальные спасенные хиппи, была обнажена по пояс, краски холи на ее остывшем теле перемешались с пылью, грязью и брызгами