Пароль больше не нужен. Записки нелегала. Олег Северюхин

малюсенькое отверстие на объект съемки. Чем дольше и неподвижнее держишь в руке коробок с пленкой, тем качественнее получается снимок.

      Мне казалось, что это какой-то фокус, но преподаватель объяснил, что коробок – это камер-обскура, а микроотверстие – это объектив высокого разрешения. Не зря господин Левенгук просверлил маленькое отверстие в медной пластинке, капнул на него каплю воды и получил тысячекратное увеличение, сумев рассмотреть микробы в живых организмах.

      Криптограф учил меня составлению шифров, начиная с простейших и заканчивая цифровыми, где цифры указывали положение той или иной буквы в ключевой книге. Книга может быть любой и, не зная, какая это книга, шифр расшифровать практически невозможно. Но и книги должны быть совершенно одинаковы, одного издательства и одного издания, иначе читающий может прочитать совсем не то, что ему хотели написать. Немецкая разведка тогда только-только начинала вводить шифровальные блокноты и меня просто ознакомили с тем фактом, что они есть, и показали принципы их использования

      Учили меня и управлению автомобилями. Тренировался я на американском автомобиле «Форд-Т» выпуска 1912 года. Самая массовая автомашина того времени. Как я узнал недавно, всего было изготовлено свыше 15 миллионов таких машин. Естественно, такие автомашины были и в России. Ездила машина очень быстро со скоростью до 65 километров в час. Изучал и русский автомобиль «Руссо-Балт» выпуска 1912 года, выпускавшийся Русско-Балтийским вагонным заводом в городе Риге. Машины практически однотипные. На «Форде-Т» переключение передач осуществляется педалью, а на «Руссо-Балте» при помощи рычага. Навыки вождения, полученные в спецшколе, сохранились у меня на всю жизнь. Так же, как и навыки в фотографии. Техника постоянно совершенствовалась, а принципы фотографии оставались такими же.

      Густав учил меня рытью окопов маленькой русской лопаткой, изготовленной из хорошей стали на тульском оружейном заводе, что удостоверялось клеймом завода и двуглавым российским орлом. Этой лопаткой можно было не только рыть землю, но и при необходимости рубить дрова для костра, резать хлеб и мясо и использовать как оружие для рукопашного боя.

      Я собирал и разбирал винтовку образца 1891 года системы капитана Мосина, которая была не хуже винтовки системы Маузера, хотя и грубее сделана.

      Я все чаще прихожу к выводу, что если бы русским добавить капельку основательности в их бурлящие гены, то они с полным основанием могли называть себя арийцами и быть примером для всего мира. И такое возможно при большей открытости России для всего мира и впитывания в себя того лучшего, что есть в нем. И русским же не стоит забывать о том, что стоит только им сказать о своей богоизбранности, как на них можно ставить крест – они дошли до своего максимума и покатились вниз.

      Одним словом, я учился как простой солдат русской армии, который должен знать устройство винтовки, уметь стрелять из нее, уметь укладывать вещи в вещевой мешок, носить шинель, фуражку, знать