Исправленному верить. Натали Тумко

же ты живешь среди людей? – проговорил он тихо.

      – Я люблю людей, – заверила Никодима. – Просто большинство из них, ну, как котята: не гадят под кровать – и умнички. Глупо требовать от котенка большего. Но вот есть и те, кого я принимаю за равных. И какое это наслаждение – быть среди равных! Как будто попадаешь в свое созвездие. Ну… не важно.

      – Много таких, как ты?

      – Много по чьим меркам?

      – Ладно… вот так спрошу: есть еще такие, как ты?

      – Конечно.

      – Почему ты живешь не с ними?

      – Это мне зачем?

      – Разве не хочется быть среди себе подобных?

      Никодима усмехнулась.

      – Мне хочется жить среди равных, а не среди подобных. То, что без изъяна – уже не исправить, а такое мне неинтересно. И кто будет воспитывать остальных, если индуалам придет вдруг в головы обособиться? У нас совершенно определенные задачи и цели. И потом, это ты когда-то был человеком, а потом стал, как это вам, вампирам, кажется, типа «круче». А я – всегда была индуалом. Мне привыкать не к чему, меня все устраивает.

      Он посмотрел на нее долгим тоскливым взглядом.

      – Наверное, я кажусь тебе смешным? Со всеми своими ухаживаниями, с этим помпезным замком…

      – Даже когда я в состоянии индуальной силы – ты не кажешься мне смешным, Олеф, – совершенно серьезно ответила Никодима. – Ты кажешься мне невероятно замечательным. Ты считал меня обычной женщиной и относился с достоинством и уважением. А ведь я способна выбесить даже ангела! Главная разница между мной и тобой, что я – существо, которое прикидывается человеком, а ты – человек, который зачем-то пытается изображать нечто иное.

      – Я – вампир, – напомнил он.

      – Ой, ты бы только знал, как это по-человечески!

      – То есть… все по-настоящему? Ты не играла со мной?

      – А ты не играл?

      – Ни секунды!

      – Отлично. Вот и мне не зачем. Я же типа «зеркало», помнишь? Бред, конечно, но за неимением лучшего определения…

      – Тогда… тогда вот что!

      Олеф, словно решившись на какой-то рискованный подвиг, резко наклонился к женщине и, прижав ее к сидению, крепко поцеловал.

      Через некоторое время, он оторвался от нее и, переводя дыхание, откинулся в своем кресле.

      – Целуешься, как в последний раз, – прокомментировала она.

      – Я этого не исключал, – признался вампир.

      – Ну и дурак.

      – Ты такая теплая…

      – А ты такой упырь! Прям даже и не знаю, что с тобой делать?

      – Я подскажу, – заверил Олеф многозначительно. И страхов не было в его сердце.

      Поверьте! На этом месте история должна была закончиться! Согласитесь, очень хорошая концовка получилась: такая легкая грусть, надежда и вместе с тем победа любви над… ну, над чем там любовь обычно побеждает?

      Важная важность – вовремя закончить историю, и эту историю уже трижды следовало прервать!

      Но она меня не отпускает.

      Некоторые истории сильнее автора, автор всего лишь… как бы это выразиться? Полупроводник. Посредник. Да. Не больше. Так вот, история вырвалась из-под контроля