Время отчаянных. Герман Рэй

в те далекие дни, когда она была ещё счастлива. Когда папа с мамой всегда были рядом, всегда гуляли вместе. Иногда заглядывая в Макдоналдс.

      Вспомнив о нем, она почувствовала журчание в желудке. Вторые сутки на воде дали о себе знать. Есть хотелось…

      Да ещё эти боли. Голова болела так, что в глазах темнело. Раньше они были не так часто и проходили быстро, но после развода родителей стали интенсивней и продолжительней.

      Девочка пыталась рассказать об этом маме. Но та не хотела слушать. Вообще мама почти не разговаривала с Надей. Отнекиваясь общими фразами, она то была пьяна, то после похмелья.

      Проблемы дочери ее никак не касались. Каждый раз она отсылала ее к "папаше":

      – Звони ему пусть разбирается, – пьяно повторяла она каждый раз, когда разговор заходил о проблемах дочери.

      А дозвониться до папы было почти невозможно. Он, как всегда, был в своих бесконечных командировках, где-то в Южной Африке.

      Единственный, с кем она могла делиться своими проблемами, был Ник. Он появился с год назад, когда у Нади впервые заболела голова. Он вдруг неожиданно оказался в кресле напротив девочки. Он был похож на сказочного принца, о каком она мечтала с детства.

      – Привет, – его бархатный голос звучал как ручеек в летнюю засуху, – как дела?

      Надя не удивилась неожиданному гостю. От него веяло теплом и заботой.

      – Привет, ты кто? – спросила она.

      – Я Ник, теперь я всегда буду с тобой.

      – Ты Ангел? – наивно спросила она.

      Ник улыбнулся.

      – Я всегда буду рядом.

      И он стал единственным другом, с которым она могла поделиться самым сокровенным. Ещё одно преимущество Ника заключалось в том, что его никто не видел, кроме Нади. Значит его не надо было ни с кем делить. Он был её личным другом, советчиком, ангелом хранителем.

      Он появлялся неожиданно, обычно, когда начинала болеть голова и также неожиданно исчезал. Она его не раз спрашивала почему он исчезает так внезапно. Принц молчал и только улыбался небесной улыбкой сказочного героя. И она перестала его спрашивать, приняв правила игры…

      В этот раз голова разболелась больше обычного, в глазах замелькали мушки. Надя собрала все силы и отчаянно позвала Ника.

      Но на этот раз он не пришел. Девочка собрала последние силы, чтобы сопротивляться боли и она постепенно отпустила…

      Наконец, сквозь запотевшее окно, Надя увидела знакомый силуэт. Мама шла шатаясь прямо по лужам. Дочь так обрадовалась, что забыла про головную боль, и взяв куртку выбежала навстречу.

      Но мама не разделила радость дочери, оттолкнув ее двумя руками. Надя не ожидавшего такого, не устояла на ногах и упала в лужу. Женщина перешагнула через нее и даже не обернувшись, поплелась к подъезду, бормоча под нос проклятия всему свету.

      Оля (так звали Надину маму) даже не заметила, что дочь не встала, что продолжала лежать в луже под дождем, что ручки и ножки девочки свела судорога…

      ***

      Пробуждение Ольги было не самым лучшим. Вторая неделя запоя давала о себе знать. Голова просто раскалывалась.

      – Надька, – прохрипела она, – спасай мать… пиво неси.

      Вставать было трудно, но с усилием она все же села на кровать. О прошедшем времени Ольга помнила смутно. Какая-то квартира, мужики, пьяные драки. Все слилось в единую ленту, мелькавшую перед глазами.

      Что-то такое важное произошло вчера вечером, когда она возвращалась домой. Она чувствовала это, но вспомнить что, никак не могла.

      – Надька, – чуть громче крикнула Ольга, – где ты стерва, мать помирает…

      "В школе что ли?" – подумала она.

      С усилием девушка все же встала. Проходя мимо зеркала, она на секунду остановилась перед ним, и со страхом отшатнулась. В отражении стояла старуха с опухшим, синим лицом, и мешками под глазами.

      Длинные волосы, которые когда-то были гордостью, сплелись в единый ершистый ком, масляными сосульками спадая на поникшие плечи. Она не сразу узнала себя. Но тут же отвернулась и побрела на кухню.

      – Надька, сволочь, ты где?

      Ольга с трудом открыла холодильник, где одиноко стояла пустая кастрюля.

      – Чёрт, – поморщилась она и стала рыться в мусорном ведре…

      В дверь, вдруг, позвонили.

      – Наконец-то, – пробурчала Оля и пошаркала к двери.

      В открытую дверь, вместо Нади, ввалилась соседка и собутыльника Светка.

      – У тебя есть чем опохмелиться, – с порога начала та.

      – Нет, – скривила лицо, словно от зубной боли, дурно пахнущее создание, – Надька куда-то пропала.

      – В смысле пропала? – удивилась соседка.

      – Нет ее нигде.

      – Так её на скорой вчера увезли, ты что не в курсе?

      Светка села за кухонный стол.

      Такая же синюшная как Ольга, она плюс ко всему ещё имела язву на пол лица, что придавало ей жутковатый вид. Она