Времени тонкая тень. Антология

провались все эти условности! Уже провалился. И продолжать? Тьфу.

      Решительно преодолел три шага, отделявших его от незнакомца, взял из рук его пиалу и отхлебнул. Очень непривычный вкус, но сладко. Похоже, козье молоко, и что-то еще добавлено. Вернул пиалу, тот плеснул на камень статуи, а потом снял со своей шапки свечку, опустил пиалу на песок и поставил свечку внутрь, прямо в молоко. И, посмотрев на Савостина, сделал жест, также не оставлявший сомнений: иди со мной.

      «На миру и смерть красна», – мелькнуло в мозгу. Пропал человек, Чорос пропал – кто, как не люди, поможет его найти? Подземный ход был нескончаем. Некоторую часть его пришлось идти в крутой подъем, против бушующей, бившей в лодыжки воды – у Савостина в сапоги не залилось, а во что обут спутник, он так и не увидел. Под водой были камни. Булыжники. И приходилось в абсолютной темноте, хватаясь за мокрые стены, ощупью ступать по ним, рискуя каждую минуту оскользнуться и грохнуться головой об камни в ледяной поток. Потом спутник сказал что-то предостерегающее и остановился. Вода рокотала – вот теперь водопад был рядом. По ногам било камнями, в лицо летели брызги. На миг подземелье озарилось вспышкой – это провожатый высек искру огнивом. В двух метрах перед путниками колебалась занавесь воды, низвергавшейся откуда-то из-под неизмеримо высокого свода. Он успел увидеть карниз, огибающий чашу водопада по краю.

      Достал зажигалку. Если уж не на такую крайность, так на лешего она вообще? Малый в плаще шел невозмутимо, явно зная на ощупь каждую пядь камня. Савостин ступил на мокрый и скользкий карниз. Камни шатались под ногами, огонек дрожал, но он преодолел вслед за плащом метров пять над пропастью, поглощавшей часть воды водопада. За карнизом был такой же идущий в гору подземный ход, как тот, между статуей и водопадом, только сухой. Он окончился в крохотной круглой на ощупь каморке. Рука незнакомца сильно толкнула в плечо – назад и вниз, и Савостин упал. Шорох плаща подсказал, что провожатый лезет куда-то вверх. Мешать ему глупо – только он может вывести отсюда. И Савостин снова щелкнул зажигалкой – да, тот полз по круто наклонному ходу вроде горлышка очень большого кувшина, без всяких ступенек, без веревок, просто на животе по шершавой поверхности. Вот обрез горлышка – мелькнул сильный, почти ослепительный свет – и все, опустилась какая-то крышка, раздалось «пумм!», говорящее о герметичности запора.

      Вскочил было с полу, даже крикнул «эй, там», да что уж теперь… Вот это попал!

      Некоторое время стоял, прислонясь к стене. В горах, в тайге, у черта на рогах, даже под землей – сам себе хозяин, и потому – помоги себе сам, тогда чья угодно помощь впрок. А под замком? Что можно сделать в каменной клетке, где даже шагу не ступить?

      Чороса, видно, тоже в такую же засунули.

      А ведь сюда же как-то вошли? Снова в ход пошла зажигалка. Да, вот – заложенный плитой проем. Когда заложили? Почему не увидел и не услышал? Потрогал – больше всего похоже на глину, обожженную глину. Постучал костяшками. Глухо. Как в танке. В полу есть отверстие. Понятно. Из него даже слегка тянет сквозняком.