Боги и Монстры. Ниль Блэк

ледяным пальцам сплестись со своими и следует за направляющимся к двери на балкон мужчиной. Прямиком в ад на своих двоих.

      Холодный ночной воздух пробирает до костей. Айна ёжится, хотя на дворе лето и она одет в топ, пусть он весь и в дырках по задумке дизайнера. Бальтазар останавливается у перил, облокачивается, смотрит на город внизу, кажется, даже забывает, что он не один. Айна топчется рядом, не может понять, в какую игру они играют, всё думает, что лучше бы она поскорее закончилась. Рядом с Бало тяжело дышать, не то чтобы соображать, тем более, на что-то надеяться. Бало резко поворачивается к ней, одним движением подхватывает ее под задницу и, повернувшись, сажает на перила. Айна испуганно цепляется пальцами в его запястья, боится обернуться на чёрную пропасть за собой.

      – Что ты делаешь? – пищит испуганно, ногтями в чужие руки впивается.

      – Не бойся, – Бальтазар разводит ее ноги, становится вплотную прямо между ними. Айна от страха обвивает его торс ногами – что угодно, лишь бы не полететь вниз головой с высоты шестнадцатого этажа. Бало близко настолько, как до него был только Майкл, настолько, что впору бы самой податься назад и полететь вниз на встречу с асфальтом. Это неправильно. Этому не может быть оправданий, но Айна его обнимает, не реагирует на дыхание, обжигающее шею, на бьющееся почти что под ухом самое чёрное сердце из всех, держится, как за якорь. Предаёт себя.

      – Страх смерти – странная штука, – Бальтазар заводит руку за ее спину, водит пальцами по позвоночнику. – Ты такая смелая и борзая, борющаяся с несправедливостью и преступностью, а стоит тебе оказаться на волосок от смерти, ты обнимаешь меня, цепляешься, держишь. Ты забываешь, кто я. Сейчас я – твоя смерть и твоё спасение. В шаге от смерти нет плохих или хороших.

      – Спусти меня, я боюсь высоты, – у Айна позорно дрожит голос. Она действительно боится высоты с самого детства. А сейчас готова от страха лицом в его выемку меж ключиц зарыться, но это последний бастион – его Демон не возьмёт.

      – Ты ведь ничего не боишься, – Бало обхватывает пальцами ее запястья и легонько толкает девушку в грудь. Айна вскрикивает, отчаянно машет закованными словно в кандалы чужих пальцев руками и сама подаётся вперёд, прижимается, обнимает изо всех сил, намертво вцепляется. Бало обнимает в ответ, гладит по волосам, по спине, шепчет, что «не отпустит, не сегодня», и Айна верит.

      Постояв так казавшихся Айне вечностью пару минут, Бальтазар снимает ее с перил, даёт ей прийти в себя, выровнять сбившееся дыхание. Стоит разуму вытеснить страх, и Айна сразу же отталкивает его и отскакивает в сторону. Бало на это только улыбается.

      – Ты хочешь сказать, что ты вовсе не плохой и что я зря тратила своё время, но не выйдет. Ты преступник, на твоей совести сотни смертей, и ты должен сидеть. То, что я цеплялась за тебя – это неосознанно, ты сам это прекрасно понимаешь. Это был страх, – непонятно кого убеждает Айна – себя или Демона.

      – Чистый животный страх. Он прекрасен. Ты прекрасна, – продолжая откровенно разглядывать ее, говорит Бало. – Всё, что ты говоришь,