Мангуп. ALES

правителя Дороса сверкает золото. Заслышав шорох одежд за спиной, он даже не оглядывается – знает, кто пришел.

      – Если посол таков, как о нем говорят, то приехал он не полюбоваться на наши горы или попробовать красных вин. – Княгиня останавливается поодаль.

      – Если бы я был таков, как обо мне говорят, скажем, в Генуе, то с моим ликом уже иконы бы писали. Но вот я здесь, смертен, во плоти, хожу по бренной земле вместе со своими людьми и ошибаюсь с ними наравне. – Алексей ласково смеется.

      – Ой ли? Всем бы твои ошибки. Ну что ты сделал не так, по-твоему? Водишь дружбу с ханом, строишь дворцы, обходишь стороной неприятеля.

      – Краду невест.

      – Невеста была не против. Но она против считаться ошибкой, в особенности будучи твоей женой вот уже… Сколько?

      – Десять.

      – Да. Десять лет. Так что не серди меня.

      – И в мыслях не было. – Князь наконец отрывает взгляд от горизонта, покидает свой пост и подходит к Василине, чтобы коснуться губами ее виска.

      – Пора. Ждут одного тебя. – В мелодичном голосе княгини тоже слышен смех. Они с князем похожи отношением к событиям любой важности – принимают все всерьез, но другим кажется, будто в шутку.

      – Безусловно.

      Первая встреча важна, а в случае с посольством Блистательной Порты – жизненно важна. Может наступить большая война, а все княжество Феодоро, сколь ни был бы уверен в себе ее правитель, для огромной империи османов так, на зубок. Нужно все сделать правильно: разузнать, с чем пришло посольство, не показать слабости, но и не кичиться силой.

      Князь Алексей направляется к тронному залу. Мимо по узкому коридору пробегает слуга с подносом устриц в одной руке и огромным блюдом фруктов в другой. Пытаясь одновременно уступить дорогу и поклониться господину, мальчишка едва не падает. Князь, проходя мимо, незаметно поддерживает край бронзового блюда. Так он ведет дела – возвращает равновесие. Он улыбается.

      Алексей спускается на пир с женой и детьми, которые садятся так, чтобы не мешать послу. И так, чтобы до советников высокого гостя оставалось как можно больше пространства. Хмурый, грузный мужчина смотрит на светловолосых отпрысков местного государя с задумчивостью, коей одаривает избалованный изысками покупатель ковры на рынке. Самый долгий взгляд останавливается на юном Иоанне. Княжич держится достойно, не выказывает смущения, понемногу перенимая у родителя манеру быть радушным хозяином. А вот темноволосый юноша, не достигший еще возраста, когда ему будет позволено вести разговоры наравне со взрослыми, от такого внимания немного теряется, опускает взгляд на сложенные на коленях руки и тут же получает одобрительное прикосновение к плечу от отца.

      – Ваш сын, – заговаривает в очередной раз посол Джахан, отыскав слабое место. Он вертит сушеный финик так и эдак, отправляет сладость в рот, затем указывает огрызком на второго мальчика.

      – Исаак. –