Ребёнок магната. НеРазлучные. Вероника Лесневская

открыть, как только Ян снимет блокировку. А ему придется это сделать. Иначе как он сядет за руль?

      Мне хватит этих секунд, чтобы сбежать. Я не намерена плясать под его дудку.

      Победно усмехаюсь, когда водительская дверь открывается, но тут же врастаю в кресло. В статую превращаюсь, потому что до ушей доносится до боли родной хриплый голос, срывающийся в кашель.

      – Надеюсь, ты звонишь сказать, что нашел мою малышку Мику? – звучит по громкой связи. – И не дай бог я узнаю, что с ней там что-то случилось за эти месяцы! Я тебя от семьи отлучу, – опять кашель.

      – Да я сам себя отлучу, если… – бубнит Ян и осекается.

      Сводит брови и косится на меня. Медленно по мне взглядом скользит, с неподдельным беспокойством. Но в искренность его эмоций до конца не верю. Левицким движет расчет, как и всей его семейкой.

      Но все-таки я быстро стираю слезы с щек, протягиваю дрожащую руку к телефону и, всхлипнув судорожно напоследок, цепляю на лицо улыбку.

      Включаю видеосвязь.

      – Добрый день, Адам, – стараюсь говорить бодро. – Как здоровье?

      Притаившись, как мышка, с волнением ожидаю ответа. Всматриваюсь в испещренное морщинами, усталое лицо, немного искаженное дисплеем телефона, и осознаю, насколько скучала. Так, что в груди щемит.

      – Левицким назло, – смеется дед с хрипотцой. Вызывает у меня ответную улыбку. – Мика, внучка, почему ты сбежала? – обращается ко мне тепло, а я сжимаю свободную руку в кулак. Впиваюсь коготками в ладонь, чтобы отвлечься на боль и не расплакаться от эмоций. Чувствую, как Ян касается моей кисти, и тут же отдергиваю ее.

      – Испугалась, что отругаю за ложь? – продолжает допытывать Адам, будто я несмышленый ребенок. – Так я сразу вас с Эдом раскусил. Ждал, когда наиграетесь в семью, детишки, и правду расскажете. Ни любви, ни брака, ни беременности ведь не было, так?

      Киваю. Прячу взгляд. Остро жалею о том спектакле, что мы разыграли с доктором перед Левицкими. Ничего между нами не было.

      «И не будет. Ни от кого беременности не будет», – добавляю мысленно, не вовремя вспоминая, как меня прогнал репродуктолог буквально только что.

      – Но все равно я не понимаю, почему улетела так поспешно, – искренне удивляется дед. – Могла бы попрощаться. В больницу приехать, – с нотками обиды.

      Смотрю на Яна, а тот головой отрицательно качает. «Он не знает», – шепчет одними губами.

      Прикрываю глаза на секунду. Адам не в курсе, что наши родственники меня отравили, напичкав абортивными таблетками? Это к лучшему. Ему не стоит волноваться.

      Прикрываю динамик ладонью и быстро бросаю Яну:

      – А о своем отравлении? – едва слышно и коротко. Знаю, что поймет. Даже без слов поймет. Потому что читает меня, как открытую книгу.

      – Он уверен, что случайно лекарство перепутали, – пожимает плечами Ян. Чувствую, что он расстроен и озадачен чем-то.

      Возвращаюсь к телефону. К самому важному звонку за последние три месяца.

      – Вы чего там шепчетесь? – ничего нельзя утаить от деда, поэтому стараюсь не лгать, а лишь глупо улыбаюсь. –