Новая Афи. Пис Аджо Медие

по главной улице города: у руля – водитель, сзади тетушка. В детстве я ходила на рождественские праздники, которые она устраивала каждый год для местной детворы. Изначально их проводили на лужайках парков и скверов, а позже переместили на стадион, когда районный министр робко посетовал на проплешины в газоне. На этих праздниках мы вдоволь напивались охлажденным лехи, сладким кукурузным напитком, и уходили с пакетиком угощений – пончиками, чипсами и конфетами. Мама также состояла в «Женской гильдии»[5], которой тетушка руководила так давно, что никто уже не помнил ее предшественницу и не задумывался о новых выборах.

      – Благослови ее Всевышний! – благоговейно приговаривала мама, со слезами глядя на мешок кукурузы или какой-нибудь другой гостинец, который временами завозил нам тетушкин водитель. Как минимум половину утренней молитвы мы вверяли нашу покровительницу в руки Бога и молились, чтобы на нее лилась благодать, как из рога изобилия. При этом в детстве я с больши́м беспокойством представляла тетушку по шею в сверхъестественной субстанции, которая также льется ей на голову из парящего золотого рога.

      – Отец всемогущий, благослови ее, окутай своей любовью, наполни своей благодатью, – молила мама с дрожью в голосе.

      Она и помыслить не могла, что однажды сможет отплатить тетушке за всю ее доброту, пока та не предложила брак между нашими семьями. И вот теперь мама осторожно разглаживала мерцающие рукава моего платья с вырезом лодочкой и велела Мавуси придерживать переливающийся кремовый подол, чтобы он не испачкался.

      На мгновение я задумалась о мамином внешнем преображении для свадьбы. Она словно превратилась в другого человека. На ней был уложенный в каре шелковистый черный парик, который она купила во время поездки в Аккру за покупками – первой после смерти моего отца. На ней прекрасно сидели каба с вырезом лодочкой и слит[6], расписанные восковым батиком в бело-синих тонах, традиционных для матери невесты. Шею и запястья украшали синие глиняные бусы, доставшиеся от бабушки, а туфли на низком каблучке подходили по цвету к белой атласной сумочке. Мама давно не наряжалась так элегантно.

      Раздались радостные крики «Mia woezor!»[7]. Так бурно могли встречать только тетушку и ее свиту.

      Мама спешно загнала меня в спальню, а перед уходом предупредила:

      – Никому не показывайся!

      Я слышала все, что происходило во дворе, поскольку младший брат Эликема, Ричард, потребовал установить микрофоны. Он также привез из Аккры циами[8] вместе с видеооператором и фотографами; они весь день ловили камерами мое лицо, дабы запечатлеть для жениха каждый его нюанс.

      В начале церемонии моих родственников приветствовал старший брат Эли, Фред, который на последних выборах активно участвовал в кампании президента, а теперь занимал должность заместителя министра транспорта. Затем он, согласно традиции, объявил:

      – Мы увидели в этом доме прекрасный цветок – яркий и ароматный

5

«Женская гильдия» – исключительно женское объединение в рамках пресвитерианской церкви (направление протестантизма).

6

Каба и слит – традиционный ганский женский наряд, состоящий из кабы – облегающей кофточки с оборками на талии – и слита – длинной узкой юбки, расширяющейся от колена. Их шьют из одной ткани (обычно с яркими узорами), из-за чего наряд выглядит как платье.

7

«Добро пожаловать» на языке эве, распространенном в Гане. Официальным языком страны является английский.

8

Циами – так называемый «переводчик», представитель вождя, который общается с людьми вместо него.