Проблема выживания. Николай Басов

вернулся Дондик. Он даже немного запыхался.

      – Пойдемте-ка, еще раз расскажете, что видели.

      На этот раз идти было не очень далеко. Миновали тамбур, комнату с двумя секретаршами, испуганными светленькими девушками, которые больше смотрели в окно, чем на свои столы, и оказались в огромном, очень красивом кабинете. Ростик и не знал, что такие кабинеты бывают, тут можно было разместить две квартиры, в которой обитало их семейство.

      За главным столом восседал, по-другому и не скажешь, секретарь райкома, всем известный по своим длинным и путаным выступлениям с праздничных трибун Савелий Прохорович Борщагов. Еще он был известен в городе тем, что ходатайствовал о переименовании Боловска в Брежневск. Но город сочли слишком маленьким для того, чтобы носить столь славное имя, и отказали. Впрочем, поставки стройматериалов для новостроек и количество автобусов на маршрутах увеличили.

      Борщагов был уже изрядно пожилым человеком, с очень круглой головой, с пшеничным чубом, падающим на выпуклый лоб, и маленькими пухленькими руками, глядя на которые каждому становилось ясно – если этот верховодитель «атакующего класса» и занимался когда-либо физическим трудом, это было недолго и очень давно.

      Тут уже находился Кошеваров, человек пять незнакомых Ростику людей, вероятно, из партактива, и Наум Макарович Вершигора, главный редактор «Известки». От него-то во время рассказа, который пришлось повторить для присутствующих, ребята и выслушали больше всего вопросов. Впрочем, они не успели на них ответить. Потому что Борщагов стал отдавать распоряжения, которые касались то ли радиоузла, то ли стадиона. Тут Дондик, который и не отходил далеко, взял Кима за локоть и как бы всех разом повел ребят к двери. В приемной с секретаршами он написал какую-то бумажку и вручил ее Пестелю.

      – По этой записке вам вернут велосипеды.

      И вернулся в кабинет Борщагова.

      – Стойте! – звонко, по-девчоночьи сказала Люба.

      – Да? – капитан обернулся.

      – А спасибо? Вы забыли сказать…

      Капитан нахмурился. Вдруг он виновато развел руками и чуть заметно улыбнулся:

      – Да, извините. Конечно, спасибо.

      Они вышли, получили свои велосипеды и пошли сквозь толпу в сторону дома. Ким восхищенно покрутил головой.

      – Здорово ты его!

      – Он еще не безнадежен, – отозвался Пестель. – Все-таки извинился.

      Ростик посмотрел на Любу и почувствовал, как от незнакомого беспокойства за эту девчушку у него ёкает сердце. Потом гораздо резче, чем хотел, произнес:

      – Главной трудностью в нашем выживании, как ни странно, будут собственные начальники.

      – Верно, – с чувством поддержал друга Ким. – Пропади они пропадом.

      Глава 4

      От всех волнений у Ростика так разыгрался аппетит, что он едва дождался, пока из-за поворота появится дом. Он затащил Кима к себе, и они устроили грандиозную яичницу из двенадцати яиц с колбасой, поджаренным хлебом, помидорами и кучей зеленого укропа. После еды пришли к выводу, что яйца тут не хуже, чем на Земле, а потому можно изучать этот мир с определенным смаком. После