Путь веры. Юлия Сова

здесь, перед зданием метрополитена, и она непременно должна на нём присутствовать. Тут же откуда-то послышалась музыка, и вот Таня уже видела трубача и женщину со скрипкой. Пока играл только трубач, и играл хорошо, но Таня не понимала, что вообще происходит, а дождь всё усиливался, да и ветер начался неслабый. Кое-как отделавшись от бесцеремонного мужчины в сюртуке, придерживая так и норовящий взлететь подол платья руками, она побежала к метро, но тут дорогу ей преградил другой молодой мужчина.

      Этот был с виду серьёзным. Никаких цилиндров и сюртуков, обычная замшевая куртка, короткая стрижка, гладко выбрит. Мужчина осторожно придержал её за плечи и, заглядывая в глаза, спросил:

      – Вы плачете? Что случилось?

      Таня остановилась. Она и не почувствовала, что плачет, а слёзы действительно текли по щекам, и от этого мёрзло ещё и лицо.

      – Я замёрзла. – И тут она разрыдалась, как маленькая. Не соображая, что происходит, дала незнакомому мужчине себя обнять, прижать к себе, закрыть с двух сторон распахнутой курткой. А музыка – какофония звуков скрипки и гудения трубы – смешивалась с речитативом, редкими выкриками «велюрового», и ветром.

      Ветер всё усиливался, дождь хлестал по ногам, и заботливый незнакомец аккуратно повёл плачущую Таню под козырёк метро. Только там девушка, наконец, начала приходить в себя. Освободившись от объятий мужчины, всхлипнула, пролепетав «извините», и уж совсем глупо разревелась снова.

      Мужчина опять её обнял, стал наговаривать что-то утешительное на ухо, покачивая её, как ребёнка. Когда, наконец, она совсем успокоилась и начала соображать, что происходит, снова отстранилась от мужчины и уже осознанно посмотрела ему в глаза, повторив извинения.

      – Опять плакать будем? – улыбнулся мужчина.

      Таня отрицательно помотала головой, действительно преодолевая вновь набегающие слёзы. Но, нет, это вот точно будет совсем глупо. Ведь ничего же не случилось, ни сейчас, ни до того. «Что со мной такое?!» – только и могла она подумать.

      – Роман, – улыбнувшись, представился мужчина.

      – … Я согласна, – чуть замешкавшись, ответила Таня и тут же сообразила, что Роман – это имя, а не предложение и что она в очередной раз повела себя по-идиотски.

      Роман же засмеялся. Неловкость пропала. Теперь смеялась и Таня.

      Имя мужчины таки положило начало желанному обоими сюжету.

      Однако вопреки такому кинематографичному началу, идеально красивой любовной истории всё же не получилось. Роман оказался обладателем довольно специфического характера, основная каверза которого заключалась в том, что распознать его сразу было невозможно.

      С первых дней знакомства он взял инициативу в свои руки. Сначала, «для порядка» повёл даму в ресторан, где, наконец, обстоятельно представился и рассказал о себе. Роман Андреевич Цветов, 22 года, первый секретарь райкома комсомола. Родился в Москве, женат не был, проживает с отцом. Спросил и о Тане, и девушка не без гордости сообщила,