Коммуналка 2. Близкие люди. Карина Демина

поверил.

      – Он ведь не просто так живет. Он мир меняет. Там, где асверы свои лаборатории ставили… тоже нашли, с чем связываться, – Савожицкую перекосило. – Мир переменился. Перекроился. И не скоро еще станет таким, как прежде. Потому и закрыли эти земли. И если ума хватит, то в ближайшую сотню лет не откроют. Да…

      – Почему вы не уехали? Обряд ведь здесь проводили?

      – Да, – она покачнулась и табурет застонал. – Думаю, вы знаете, где…

      – Пустошь на берегу?

      – Она самая. Тогда еще дом стоял, но его сожгли, развалили. А не уехала… не могу. Часть меня осталась к этому берегу привязана. И к дому. И…

      Святослав почувствовал себя идиотом.

      – Ингвар ваш след взял, верно?

      – Да.

      – И зачем вы туда ходили?

      – Я каждый месяц бываю. Сколько живу… приглядываю. Он ведь тоже не свободен, неживой и немертвый. Пусть свободнее меня, уйти способен, да только и не вернуться, когда сила иссякнет, не сможет. Первый раз он перед самой войной появился.

      Она провела руками по плечам, будто вдруг холодно стало ей.

      – Я… тогда уже почти поверила, что времени прошло изрядно, что сгинул он… наивная. Убить неживое сложно, поскольку оно уже мертво. В ту ночь мне вновь стало дурно, как никогда прежде. Я сперва даже решила, что прокляли… были тут… проблемы. Но потом, под утро уже, когда отпускать стало, когда боль почти стихла, я сообразила, что к чему. Бросилась к берегу, да поздно.

      – Что нашли?

      – В том и дело, что ничего. Поляну. Следы костерка, да и только. Ни крови, ни… лишь ощущение, что обряд проведен был, но какой? Я, конечно, искала… книги, записи… слухи даже собирала, пытаясь понять, что за обряд-то был мною проведен и сейчас тоже, но нет… слишком уж опасная тема. Если что и имелось, то не здесь.

      Савожицкая покачала головой.

      – Тоже искать стала… не только я неладное ощутила, но и те из старых, кто еще жив был. Агриппина тогда только-только отошла, назвала меня наследницей, будто я просила. Я говорила ей, что где мне старшей быть после такого? А она ответила, что только мне и быть, что я на своей шкуре прочувствовала, каково это… и чем платить тоже прочувствовала. Вот и буду блюсти порядок лучше, чем кто бы то ни было.

      И верно оказалась права, если в этом городе на ведьм жалоб почти и не поступало.

      – Искали мы хорошо, но… нашли лишь мертвую ведьмочку, да не там, на поляне, на пустыре за городом лежала. Не из наших, – она покусала бледные губы. – Приезжая. Думаю, он ее нашел и уговорил помочь. Заморочил голову, а там и выпил досуха. Думаю, что даже она не первая, что чем-то он кормился. Ведьминская же сила для того весьма даже подходит.

      – Дальше, – велел Святослав.

      – Дальше… а дальше началась война. И стало не до того. Ведьмы в первую волну мобилизации попали, как и вообще одаренные.

      Она повернулась к плакату относительно новому, не растерявшему красок. И уставилась на него немигающим ненавидящим взглядом.

      – Многих забрали. Меня… оставили. Велели