Живописные истории. О великих полотнах, их создателях и героях. Ирина Опимах

ему пришлось совершить гораздо более серьезное путешествие – в Португалию. Художнику был дан статус дипломата, при этом задача перед ним стояла невероятной важности – подготовить почву для заключения брака между Филиппом и инфантой Изабеллой, дочерью короля Португалии. И хотя поездка оказалась непростой, а порой и опасной – на пути гонцам Филиппа пришлось пережить сильнейший шторм и даже высадиться на английский берег, – миссия была выполнена блестяще. 25 декабря 1428 года Ван Эйк вернулся во Фландрию не один – с ним прибыла португальская инфанта. Облик невесты был уже знаком Филиппу – его верный друг, камердинер и художник, пребывая в Лиссабоне, написал портрет Изабеллы и отослал герцогу. К сожалению, эта работа Ван Эйка, как, впрочем, и многие другие, не сохранилась. Спустя несколько лет герцог снова отправил Ван Эйка с очередным тайным заданием – историки полагают, что художник побывал на Святой земле, в Иерусалиме. Однако это лишь предположение – на сей раз миссия была чрезвычайно засекречена, и до сих пор ее подробности остаются тайной.

      Долгое время Ван Эйка считали изобретателем масляных красок. На самом деле они были известны еще в XII веке, но именно Ван Эйк, упорно экспериментируя в 1420-е годы, открыл преимущества масляной живописи. Владение тонкостями живописной техники помогло Ван Эйку при работе над творением, прославившим его имя на века, – знаменитым Гентским алтарем.

      Как-то гентцы решили, что их собор достоин нового алтаря. Работы вызвался оплатить Иодукус Вейдт, один из самых богатых и уважаемых граждан города, сделавший состояние на торговле солью (через год после завершения алтаря, в 1433 году, Вейдт был избран бургомистром), ну а какого мастера пригласить – тут сомнений не было. Конечно же, придворного художника герцога Бургундского, славного Яна ван Эйка.

      Ван Эйк полностью оправдал надежды гентцев. Гентский алтарь – действительно уникальное произведение, значение и совершенство которого понимали и тогда, когда он был создан, и многие годы спустя. Гентцы всегда гордились им. Неудивительно, что почти через сто лет после установки алтаря, когда Дюрер оказался в Генте, немецкого гостя прежде всего повели посмотреть на создание Ван Эйка. «Я видел картину Яна, это драгоценнейшая и превосходнейшая картина, и особенно хороши Ева, Мария и Бог Отец», – написал в дневнике великий художник. А в 1557 году испанский король Филипп II, восхищенный творением Ван Эйка, не посмев забрать его из собора, заказал точную копию алтаря фламандскому художнику Михаэлю ван Коксу, причем краски Коксу прислал из Венеции сам Тициан. Восхищение современников и потомков художника вполне понятно. Ван Эйку удалось создать не только удивительное по жанровому разнообразию полотно – тут и портреты, и пейзаж, и натюрморт, – но и величественную картину Бытия, в котором мир человека и мир Господа не разделены, а составляют единый и неделимый космос. Художник предстает здесь как глубокий философ, преодолевающий средневековую узость мысли и воспевающий