Страсти по Филонову. Сокровища, спасенные для России. Александр Мосякин

ходе следствия. – А. М.) я посмотрела туда, то обнаружила там только рамы от обеих картин. Я была очень удивлена и напугана этим, так как Евгения Борисовна ничего мне не говорила о том, что картин нет в нашем доме. Куда делись «Натурщица» и «Переселенцы», мне неизвестно.

      Судьба «Натурщицы» загадочна. А вот участь «Переселенцев» (1918, холст, масло, 71 × 89 см) прояснилась. Гуткина за крупную сумму продала картину в Москву А. И. Гринбергу (коего она шарахнула ломберным столиком), тот переправил картину в Вену своему сыну, а в ноябре 1978 года она была продана на аукционе Sotheby’s в Нью-Йорке под названием «Бегство в Египет» за 225 тысяч долларов (по каталогу № 3104)[12].

      Потом настал черед картины, написанной маслом на фанере, под условным названием «Октябрь» (1930, 53 × 42 см), которую Гуткина взяла у Глебовой якобы для оценки[13]. Затем мошенница обманным путем похитила шесть графических работ Филонова. Эти рисунки сообщница Гуткиной, Галина Ивановна Койстинен, распихала по камерам хранения на ленинградских вокзалах, а Рахиль Анатольевна Рыбакова пыталась переправить за границу. Рисунки пошли по рукам, их потом находили у разных контрабандистов, у которых – непонятно как – оказались еще четыре рисунка Филонова. Свой карандашный портрет Глебова наивно подарила Гуткиной в благодарность за «работу» над монографией о Филонове и «подвижнический труд». Впоследствии шесть вещей из этого списка удалось изъять, и в 1980 году они были переданы органами КГБ Государственному Русскому музею. А остальные («Октябрь», «Мужики верхом», «Волисполком», «Люди и звери», два абстрактных рисунка), как следует из материалов уголовного дела № 72, вместе с партией икон, малахита и антиквариата были переданы в Москве Л. Шмальцу и М. Амираджиби. А в феврале 1976 года «были вывезены Д. Мбонджи из Советского Союза в дипломатическом багаже с сокрытием от таможенного контроля и в городе Вене вручены Гринбергу».

* * *

      Гуткина торжествовала. Отправленный «товар» обещал прибыль в сотни тысяч долларов – и это только начало! Она цепко ухватила добычу и, пристроив в Дом ветеранов сцены доверенных лиц – Евсея Бравого с супругой, – намеревалась с их помощью приступить к главному. У Тети Нины были наполеоновские планы, об этом говорит тот факт, что никого из компаньонов она к Филонову не подпускала и медлила с отъездом за рубеж, чем вызывала раздражение своей двоюродной сестры. Или такая деталь: картину «Октябрь» Рыбакова и Бравый возили в Москву Гринбергу-старшему, но, по словам Рыбаковой, «Евгения Борисовна просила только показать картину Абраму Иосифовичу и ни в коем случае не оставлять ему. Видимо, она хотела заинтересовать Гринберга творчеством Филонова, чтобы он помог финансировать выставки слайдов с филоновских работ, которые Гуткина планировала осуществлять за границей после нашего выезда». Очевидно, подобные слайдотеки нужны были Гуткиной для рекламы работ Филонова, которые она намеревалась продавать.

12

См.: Křiž J. Pavel Nikolajeviс Filonov. Ill. 24.

13

Там же. Ill. IX.