Большая книга ужасов 88. Анна Антонова

мы решили изучить теплоход изнутри, но по узким коридорам и лестницам сновали озабоченные пассажиры, рассматривавшие номера кают, а также парни, таскавшие вещи, поэтому мы решили не толкаться там, создавая еще большую суету, а выйти на палубу. Успеем еще насмотреться на внутреннее убранство за две недели путешествия.

      Подойдя к стеклянным дверям, ведущим на палубу, мы неожиданно обнаружили в холле девушку, старательно пиликавшую до боли знакомую мелодию на чем-то, напоминающем скрипку. Инструмент у нее был странным – без привычной деревянной деки, просто струны, натянутые на палочку.

      – Что это за фигня? – шепотом спросил меня Никита.

      Я и сама не очень поняла, но терять авторитет старшей сестры было нельзя. Я внимательнее рассмотрела диковинный инструмент, заметила тянущиеся от него провода к маленькой черной коробочке, прикрепленной к поясу девушки, и пояснила:

      – Электронная скрипка.

      – Типа как электрогитара? – недоверчиво переспросил братец. – Такие бывают?

      – По-твоему, перед нами фантом? – фыркнула я, продолжая разглядывать музыкантшу.

      Она была очень худенькой, на лицо умело нанесен яркий макияж, длинные волосы завиты и тщательно уложены. Блестящее облегающее мини-платье, босоножки на шпильках – выглядела она шикарно, но мне внезапно стало ее жалко. Девушке бы на сцену концертного зала, а не на палубу теплохода, где на нее во время посадки и заселения никто не обращает внимания.

      – Что за мелодия? – наморщил лоб братец. – Знакомая, а вспомнить не могу.

      Опять пришлось напрячь извилины, чтобы не уронить авторитет.

      – Вивальди, – важно проговорила я. – «Времена года. Зима».

      – Очень актуально! – остался недоволен Никита.

      – Шучу, – рассмеялась я. – Это Fairy tail, Александр Рыбак.

      – Что-что? – вытаращился он.

      – Песня такая, – устало пояснила я. – С Евровидения. «Сказка» называется, если ты не понял.

      Брат взглянул на меня с презрением:

      – Любишь ты, Рита, всякое старье.

      – Чего спрашиваешь тогда? – обиделась я.

      – Это до моего рождения было? – не унимался Никита.

      – Сколько там тебе, лет десять? – не осталась в долгу я.

      – Ладно, пошли, – он потянул меня на улицу.

      Ветер на палубе задувал еще сильнее, чем на причале. Я поежилась, испытывая желание накинуть на голову капюшон. Облокотившись на перила, мы наблюдали за суетой на причале. Электромобили подвозили все новых пассажиров, они выгружались из милых уютных вагончиков, забирали из багажника вещички и выстраивались в очереди к пунктам досмотра. Не знаю, как мой брат, а я снисходительно поглядывала на них сверху вниз, чувствуя необъяснимое превосходство, хотя сама совсем недавно там толкалась и наверняка выглядела со стороны смешно и нелепо.

      – Пошли пройдемся, – позвал меня Никита.

      Мы прогулялись было на корму, но наткнулись на курильщиков, и пришлось сбежать оттуда куда подальше. Тогда мы спустились на палубу ниже и направились вперед.