Большая книга ужасов 88. Анна Антонова

необычного не замечаешь?

      Парень остановился и внимательно посмотрел на меня:

      – Чего именно?

      – Да много что на теплоходе и вокруг него происходит, – быстро сказала я. – Так сразу и не расскажешь.

      Еще не договорив, я ужаснулась про себя – что за чушь несу? Смеяться надо мной открыто он, конечно, не станет, но явно даст понять, что думает о чокнутой пассажирке.

      Однако парень не стал смеяться. Опершись на швабру, он продолжал изучать меня пристальным взглядом, от которого вдруг пробил озноб. Или это просто порыв ветра налетел?

      – И давно ты заметила? – вдруг спросил он.

      Я внутренне возликовала – значит, еще не сошла с ума. Хотя радоваться, в принципе, нечему.

      Я пожала плечами:

      – С первого дня.

      – Странно… – начал было он, но развить мысль не успел.

      На палубе нарисовался еще один персонаж – тот самый бородач в кителе. Меня он не видел – я так и не успела выйти из-за угла, чтобы снова не поскользнуться на мокром полу.

      – Ломов! – рявкнул он. – Что же ты за криворукий! Долго возиться будешь? Скоро подъем, пассажиры выйдут, а ты тут торчишь чаек считаешь! Чего замер-то? Швабру в руки и вперед! Не дай бог кто-нибудь упадет – я тебе такое в отчете по практике напишу, мигом из училища вылетишь! Каждый год одно и то же! Понаберут идиотов, а мне с ними возись, сопли вытирай!

      Бородач раздраженно сплюнул прямо на свежевымытый пол и удалился. К счастью, меня он не заметил, а то не представляю, что бы еще выдал «идиоту». А может, наоборот – не стал бы при пассажирке распекать. Тем более что ничего плохого парень не сделал, это я во всем виновата – отвлекала его от работы посторонними разговорами.

      Однако нас прервали на самом интересном месте, и теперь я не знала, как возобновить наконец-то завязавшуюся беседу. Наверное, переживает, что его всяко обругали при мне, и вообще не захочет разговаривать…

      – Эй, – услышала я его тихий голос. – Как там тебя?

      Любой другой за подобное обращение получил бы как минимум ведро ледяного презрения, а как максимум – в нос, но этот парень действовал на меня совершенно вымораживающе.

      – Хочешь поговорить – приходи вечером, когда моя смена закончится. Днем все равно не дадут.

      – А когда у тебя закончится смена? – с замиранием сердца спросила я. – И куда приходить?

      – В десять на палубу выйди, я сам тебя найду.

      – А как… – начала было я, но он только махнул рукой:

      – Иди уже! Мне работать надо.

      А я, удивительное дело, послушно развернулась и отправилась восвояси.

* * *

      Пароход неумолимо приближался. Его еще не было видно сквозь туман, но Данька уже слышал нарастающий гул винтового двигателя. Как они надеются подойдти к нему? Пароход двигается медленно, но все равно быстрее обычной весельной лодки…

      – Тут опасное место: течение сильное и глубина небольшая, – еле слышно пояснил дядька Николай, словно уловив его немой вопрос. – Все замедляют ход и сбрасывают