Избранные труды. Эдуард Побегайло

возрастной группы 25–29 лет, в определенной степени объясняется тем, что в этом возрасте, как правило, решаются наиболее жизненно важные вопросы, в связи с чем на указанный возрастной период падает наибольшее количество сложных, порой остроконфликтных, жизненных ситуаций[272]. С учетом преимущественно бытового характера рассматриваемых преступлений эти обстоятельства, по-видимому, имеют определенное криминогенное значение.

      Указанные обстоятельства имеют важное значение и для возрастной группы 30–39 лет. В частности, на рассматриваемые возрастные группы (25–29, 30–39 лет) падает большое количество семейных неурядиц и конфликтов. Не случайно, как показывает анализ судебной практики, супруги чаще всего разводятся в возрасте от 25 до 40 лет[273]. Видимо, в основном за счет субъектов, относящихся к рассматриваемым группам, по каждому пятому делу об умышленном убийстве и причинении умышленных тяжких телесных повреждений в качестве потерпевших выступают жены, сожительницы, а также родственники виновного[274].

      Говоря о возрастной группе 30–39 лет, следует также учитывать, что среди ее представителей встречается больше пьяниц, нежели среди представителей других возрастных групп[275], а это обстоятельство имеет весьма существенное криминогенное значение.

      Переходя к анализу преступности представителей более молодых возрастов (16–17 лет, 18–24 года), нужно иметь в виду следующие обстоятельства. По сравнению со взрослыми, молодежь, как правило, обладает менее развитой волей, повышенной восприимчивостью, внушаемостью, большим конформизмом в поведении. У молодых людей еще отсутствуют собственные устоявшиеся воззрения, они легче поддаются вредному влиянию со стороны антиобщественных элементов. В молодые годы на поведении человека резче сказывается неуравновешенность характера и темперамента. Молодежи присущи горячность и возбудимость, у нее мало сдерживающих начал и привычек, создаваемых и укрепляемых жизненным опытом. Характерным для лиц этого возраста является совершение тяжких насильственных преступлений из хулиганских побуждений.

      Не случайным является и тот факт, что на рассматриваемые возрастные группы приходится и самый высокий коэффициент насильников.

      Этой категории преступников нередко свойственны такие черты, как чрезмерная вспыльчивость, эмоциональная напряженность, сочетающиеся с неправильным сексуальным воспитанием[276]. В условиях неразвитости навыков социального поведения, отсутствия твердых нравственных устоев и должного самоконтроля, отрицательного бытового окружения (влияние развращенных товарищей, циничное поведение взрослых), а порой и безнравственного, провоцирующего поведения самой потерпевшей[277], обостряющаяся, особенно под влиянием алкоголя, половая потребность сочетается у таких лиц с полной неразборчивостью в средствах ее удовлетворения, и они не останавливаются перед применением грубой физической

272

См.: Личность преступника. М., 1971. С. 63.

273

См.: Чумакова Т. Е. Семья, мораль, право. Минск, 1974. С. 139. Показательны в этом отношении и данные выборочного исследования неблагополучных семей, проведенного в Ленинграде, согласно которым в 69 % таких семей супруги состояли в браке более 10 лет (см.: Гаврилова Н. В. Нарушения функций семьи как объект социологического исследования // Семья как объект философского и социологического исследования. Л., 1974. С. 123).

274

Данные выборочных исследований. См., например: Побегайло Э. Ф. Умышленные убийства и борьба с ними. Воронеж, 1965. С. 15, 45; Читлов Д. С. Указ. соч. С. 128.

275

См., например: Сeгaл Б. М. Алкоголизм. М., 1967. С. 44; Левин Б. Социальный портрет алкоголика // Мнение неравнодушных. М., 1972. С. 77.

276

См.: Кудрявцев В. Н. Причинность в криминологии. М., 1968. С. 67.

277

Выборочный анализ уголовных дел об изнасиловании показал, что лица, поведение которых носило толчковый (провоцирующий) характер и ситуации, предшествовавшей преступлению, составили 13 % от общего количества потерпевших (см.: Ривман Д. В. Потерпевший от преступления: личность, поведение, оценка. Л., 1973. С. 50). См. также: Минская В. С. Опыт виктимологического изучения изнасилования // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 17. М., 1972. С. 26.