Три судьбы под солнцем. Сьюзен Мэллери

так сильно.

      – Завтра я уезжаю.

      Дина подняла глаза и увидела входящего в кабинет Колина. Они почти не разговаривали после его словесного выпада в парке в пятницу, и она определенно не хотела говорить с ним сейчас. Но пришлось.

      – Когда вернешься? – спросила она.

      – В четверг. – Он закрыл за собой дверь кабинета и направился к письменному столу. – Ты подумала над тем, о чем мы разговаривали на прошлой неделе?

      Она встала так, чтобы смотреть прямо на него, а не снизу вверх.

      – Мы не разговаривали. Ты сказал, что я все делаю неправильно, а потом ушел. Это не разговор.

      Он изучающе посмотрел на нее.

      – Ты права. Так давай поговорим сейчас.

      – Я посвятила жизнь заботе о тебе и девочках, но в итоге получила только обвинения и страдания.

      – Ждешь благодарности?

      Конечно. Она была чертовски хорошей матерью и отличной женой. Но никто из них не ценил ее.

      – Не хочу быть твоей боксерской грушей.

      Он поднял брови.

      – Не утрируй.

      – А как бы ты это назвал? Ты говоришь мне такие вещи, а потом настраиваешь детей против меня. – Ее горло сжалось, но она не хотела показывать слабость. – Не знаю, чего ты от меня хочешь. Мне больше нечего тебе дать.

      – Тогда у нас проблема, потому что я действительно хочу большего. Я хочу быть частью происходящего. – Он засунул руки в карманы джинсов.

      – Что это значит?

      – Это значит, что тебе стоит немного ослабить поводья. У тебя десятки правил для нас – для меня и девочек. Ты хочешь полностью контролировать, куда мы идем, что носим, что едим.

      – Я готовлю обед и ужин. Это не контроль. – Несправедливость уязвила ее. – И веду календарь мероприятий, чтобы знать, кого и куда нужно отвезти. Почему ты искажаешь смысл моих слов и поступков?

      Дина хотела сказать ему, что раз он так несчастен, то может уйти. Только она не была готова остаться одна.

      – Ты говоришь обо мне как о монстре, но я не монстр.

      Его лицо напряглось.

      – Сегодня вечером за ужином Одри попросила вторую порцию лазаньи, а ты сказала ей «нет».

      – С нее было достаточно.

      – Откуда ты знаешь? Позже она рассказала мне, что уронила бутерброд на пол в кафетерии и один из учителей выбросил его. У нее не было денег, поэтому она не могла купить обед. Днем твоя дочь съела только яблоко и к вечеру умирала с голоду.

      Дина почувствовала, что краснеет.

      – Она должна была сказать.

      – Чтобы ты на нее накричала? Ей было легче оставаться голодной.

      – Я не кричу.

      Она не кричит. Она говорит твердо и рассудительно.

      – Ты ее пугаешь. Черт, ты и меня пугаешь.

      – Хотела бы я, чтобы это было правдой.

      Он покачал головой.

      – Дина, я знаю, что ты хочешь как лучше, но с тобой нелегко. Меня воспитывали в убеждении, что матери виднее. Я больше в это не верю. Думаю, проблемы из твоего прошлого…

      Она хлопнула руками по столу и уставилась