Хранитель талисманов III. Юлия Давыдова

и аккуратно свернула.

      – Со шнурками-то мы хорошо придумали, – усмехнулась она. – А то ж сколько платьев так порвать можно.

      Никита ловил глазами блеск лазурной брони в небе, пока он не исчез вдали, а потом обернулся к Лютику:

      – Ну что, всем скажешь, что хранитель ушёл по делу в Рилеву.

      – Скажу, – кивнул Лютик.

      – И за Хелеей пригляди, – заметил Димка. – Всем помогай.

      – Пригляжу, – весело пообещал Лютик. – Всем помогу.

      Хелея только отмахнулась:

      – Это кто за кем приглядит ещё…

      Рир и Димка опустились на землю чёрными волками, и Никита встал на лапы в синем пламени, осветившем белую шерсть. Оборотни, не задерживаясь больше, помчались из дворца по окольным улочкам, ведущим из города, чтобы не попасть на глаза жителям. И уже через несколько минут покинули Танадор.

      Путь до Рилевы прошёл быстро. Никита с друзьями его проделывали в среднем раза три в месяц. Нет, нет – да и ринулись все к Ивану и Софье в гости малышню понянчить. Если утром вышли, то к вечеру уже добрались. Лапы горят, но это ж для оборотня сладкая боль. А сейчас, выйдя в обед, торопились вдвойне, потому что в этот раз не в гости, а по делу.

      Домчались в темноте, застали ночные огни города перед самым рассветом. В Рилеве сразу направились в княжеский дом, вошли во двор, поприветствовали воинов ночного дозора, и как раз сам князь навстречу на своём «Тигре» выехал. Увидев Никиту и парней, вышел из машины и направился к ним. Обнялись.

      – Ну беда… – сразу сказал Иван. – Я такого даже представить не мог.

      Рир показал глазами за спину князя. К ним шла Софья. Никита усмехнулся внешнему виду княгини. Длинные золотые волосы были забраны в лохматый хвост, а не в гладкие аккуратные косы, как обычно. Шнурки платья, тёмно-красного, как вино, на пышной груди завязаны небрежно. Так, словно, глядя на себя в зеркало, Софья отмахнулась и сказала:

      – Довольно и того, что хоть как-нибудь завязаны!

      И лицо княгини с округлыми румяными щёками было недовольное.

      – О-о-й, – вздохнул Иван.

      Оборотни переглянулись, но князь зря боялся Софьиного недовольства. Подойдя, княгиня обняла Никиту и парней.

      Велехов сразу спросил:

      – А где малышня? Чего не вынесла? Хоть поцеловал бы.

      – Спят, – отмахнулась Софья. – Того, кто разбудит – казню.

      Оборотни засмеялись.

      – Да ладно, ты, поди, княгиня, на них сонный приказ шепчешь, если не спят, – заметил Рир.

      – Конечно! – всплеснула руками Софья. – И не только сонный. Всё, что знаю шепчу. Чтобы хорошо кушали, чтоб животик не болел. А то ж невозможно будет.

      – А что, ругать парней не будешь? – тихонько спросил Иван.

      – Их не буду, – отмахнулась княгиня, – а на тебя я уже покричала.

      – За что, Софь? – спросил Никита.

      – За то, что опять катит туда, где угроза, – вздохнула Софья. – Да толку-то от моих слов. Приказала берегиня. Делать нечего. Берегите себя в этом деле.

      Велехов нахмурился и вгляделся в лицо княгини. Нет, на самом