Светлолесье. Анастасия Родзевич

звякнули о железные наплечники. – Так это о тебе говорит весь город, колдовка?

      Минт поднялся.

      – Наставник, я…

      – А где Фед? – продолжил Любомудр. – Где ты, хитрец? Опять украл что-то?

      Мы с Минтом переглянулись. Фед выполз на мое плечо, и Любомудр, едва взглянув на него, покачал головой.

      – Да смилуется над твоей душой Странник. Но те вести о тебе, что я слыхал, были куда хуже.

      – Ты тоже изменился, – с горечью отозвался Фед.

      В глазах воина блеснул лед.

      – Недоброе за тобой ходит, колдун. В городе полно пришлых, и они высматривают не только вас. – Лоб Любомудра рассекли морщины. – Нам не нужна война с царствами Светлолесья, Фед. А они ищут повод. Так что я повторяю свой вопрос: что ты украл на этот раз? Сманить ученика моего удумал?

      – Я и сам могу за себя говорить, – сердито сказал Минт.

      Любомудр обвел взглядом гридницу и задержался на столе. Мы вкусили еды, и теперь нас нельзя выставить за порог, не осквернив очаг.

      Я вдруг почувствовала прилив нежности к Минту.

      – Так-то ты отплатил за доброту, Минт? Бросил тень на весь род. – Любомудр покачал головой. – Я не стану скрывать это перед мечевластителем.

      Минт кивнул с мрачным удовлетворением.

      – Я сам предстану перед Старейшинами, но сначала…

      Парень подошел к идолу Странника, поклонился, а потом вытащил из сундука под ним нечто, обернутое в холстину.

      – Сегодня в мой дом за помощью пришли странники, и мой черед отдавать долги.

      На лице Любомудра застыла маска гнева и… ужаса. Но он не помешал ученику, а наоборот, застыл с такой прямой спиной, будто кол проглотил. Я тоже боялась пошелохнуться: творился какой-то непонятный мне, чужачке, обряд.

      Минт развернул холстину и вытащил из нее проржавевшие ножны, но, вопреки виду рукоятки и остального, лезвие сияло как новенькое. Металл покрывала вязь знакомых и незнакомых рун.

      – Заговор-клинок, – прошептал Фед.

      – Лесёна, давай руку, – велел Минт.

      Я взглянула на наставника, и тот кивнул.

      Минт сначала порезал мою ладонь, потом свою. Я заметила, как наши тени расползлись в стороны и кольнули острыми углами стены. Рана напоминала Червоточину.

      – С колдуном из одной кружки пить – мед и яд напополам делить, – процедил Любомудр, когда Минт убрал за пазуху заговор-клинок.

      – У нас давно один кубок. – Он махнул рукой на лавки и перины. – Мой дом – ваш дом, оставайтесь столько, сколько захотите.

      – А ты?

      – Я должен предстать перед Старейшинами.

      Когда они вышли, я сжала ладонь. Кровь унялась быстрее, чем тревога.

      – Фед, – я опустилась перед ним на лавку, – я не могу поверить в то, что это происходит на самом деле. Давно ли старые боги откликались на зов?

      Наставник смотрел в угол, откуда на нас взирали резные очи Странника.

      – Кто знает? У наемников есть предание: если в дом Старейшины приходит путник, то ему нельзя отказать. Заговор-клинок скрепляет договор, ведь лезвие выковал Странник и отдал в дар