Остров Немо. Георгий и Геннадий Живовы

и ждала, когда соседи отправятся вслед за ней. «Супругов» усадили позавтракать за одним столом с соседями. Данита от души расхваливала еду и толкала локтем Пуна, чтоб он был подружелюбнее. По островным меркам хозяева проявили невероятную щедрость: у них было всего четыре яйца, и они ждали их в специальной очереди целый месяц, но поделились с новичками, чтобы показать, что же такое настоящие добрососедские отношения. После завтрака, выдержав дружеское похлопывание по плечу и с полдюжины дурацких анекдотов, Пун вывел Даниту якобы на рынок, а на деле – для разговора.

      – Вот мы сейчас вышли вдвоем, у твоих соседей же не будет вопросов, куда мы делись? – спросила Данита.

      Пун весь скривился: схема была, несомненно, простой и действенной, и теперь нужно было поломать голову, чтобы к ней при драться.

      – Ладно. Мы можем… выходить вдвоем. Но куда деваться мне? Я же не буду смотреть, как ты нянчишься с этим инвалидом…

      – Тогда отведи меня до антенны и займись чем-нибудь. Разве у тебя нет службы?

      Служба не просто была, она шла постоянно. Но постоянной должности при базе Пун Купалонг не получил, строевая подготовка занимала не так много времени, а в патрули и часовые его ставили по весьма гибкому графику. Поэтому, преодолев пару узких улочек, которые вывели их к антенне, Пун проследил взглядом, как Данита уходит вверх по лестнице, а сам отправился на берег бродяг – подальше от посторонних глаз. Там он увидел большую, метров в двадцать длиной, сеть, и Альваро, ковыряющегося в ней вместе с бродягами.

      – Что вы делаете, доктор? – спросил Пун от нечего делать.

      – Ищу рачков, – ответил Альваро и вернулся к работе.

      Пун, английский которого не позволял вести сложный разговор о рачках, сетях и прочем, остался на берегу, нашел себе удобное местечко, где можно было прилечь, и издалека наблюдал за Альваро, размышляя о том, зачем доктору эта несъедобная морская мелочь. На острове не употребляли в пищу этих гадов – считалось, что они ядовиты, но это – если не вдаваться в детали. При более пристальном рассмотрении некоторые виды действительно были ядовиты по своей природе, другие же, составлявшие большинство, были почти безвредны, но активно накапливали вредные вещества из мусора, и от постоянного их потребления начинали разрушаться внутренние органы.

      Пун наблюдал за убаюкивающими действиями врача и бродяг. Он расслабился, решив на время задачку с соседями, и теперь отдался солдатской лени. Мельтешение фигур, их возня с ведрами усыпляли его, и он достал цигарку из водорослей, припасенную еще из «военного» пайка, и пластиковую линзу для прикуривания. Немного возни, и кислый дымок взвился над сухими потрескавшимися листьями. Запах цигарки полетел в сторону берега, и его учуял один из бродяг, который, как по команде, тут же направился к Пуну. Тот не сразу сообразил, в чем дело, и отчего бородач в пластиковых лохмотьях вдруг устремился к нему, а когда сообразил, уже было поздно.

      – Эй, оставь немножко, а! – чуть ли не повелительно обратился нищий.